надо понимать как призыв к преодолению рабской морали, которая, с его точки зрения, ставит всех на одну доску, любит и охраняет посредственность, препятствует формированию сверхчеловека [395].
Мировоззрение Ф. Ницше насквозь антигуманно. Отрицательное отношение мыслителя к цивилизации и морали порождено страхом, который вызвала Парижская коммуна. «Кого более всего я ненавижу? Сволочь социалистическую, апостолов, которые хоронят инстинкт, удовольствие, чувство удовлетворенности рабочего с его малым бытием, – которые делают его завистливым, учат его мести… Нет несправедливости в неравных правах, несправедливость в притязании на «равные» права… Что дурно? Но я уже сказал это: все, что происходит из слабости, из зависти, из мести» [390, с. 686]. Человек, для Ф. Ницше, – это «грязный поток» [396, с. 9]. Он жалок и уродлив. «Вы совершили путь от червя к человеку, – говорил он о людях, – но многое в вас еще от червя. Некогда были вы обезьяною, и даже теперь еще человек больше обезьяна, чем иная из обезьян. Даже мудрейший среди вас есть только разлад и двойственность между растением и призраком [396, с. 8].
Отвратительны мужчины: «их глаза говорят – они не знают ничего лучшего на земле, как лежать с женщиной. Грязь на дне их души; и горе, если у грязи их есть еще дух» [396, с. 39]. Отвратительны женщины: «лишком долго в женщине были скрыты раб и тиран. Поэтому женщина не способна еще к дружбе: она знает только любовь. В любви женщины есть несправедливость и слепота ко всему, чего она не любит. Но и в зрячей любви женщины всегда еще есть неожиданность, и молния, и ночь рядом со светом. Еще не способна женщина к дружбе: женщины все еще кошки и птицы. Или, в лучшем случае, коровы. Еще не способна женщина к дружбе» [396, с. 41].
Ф. Ницше считал, что человек – это лишь «канат, закрепленный между зверем и сверхчеловеком, – канат над пропастью. Опасно переходить, опасно быть в пути, опасно оглядываться, опасны страх и остановка. Великое в человеке то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и гибель. Я люблю тех, кто не умеет жить иначе, как погибая, ибо они переходят. Я люблю тех, кто не ищет за звездами основания, чтобы погибнуть и сделаться жертвою – а приносит себя в жертву земле, чтобы земля некогда стала землею сверхчеловека [396, с. 9–10].
Многие прекрасно знают знаменитые изречения Ф. Ницше – «падающего подтолкни», «пусть гибнут слабые и уродливые – первая заповедь нашего человеколюбия. Надо еще помогать им гибнуть. Что вреднее любого порока? – Сострадать слабым и калекам» [390, с. 633]. «Ты идешь к женщинам? Не забудь плетку!» [396, с. 48]. Если человек в чем-то слаб, то не надо ему помогать, а, напротив, надо способствовать его дальнейшему падению. Ничто, по Ф. Ницше, не причиняет такого вреда, как представительные учреждения. Появление их – это опасный симптом упадка здоровых форм жизни. Поэтому полностью отрицал демократию, сравнивал ее с опасной игрой с огнем, так как она порождает такие болезни, как «рабочий вопрос», «социализм» и т. д.
Ф. Ницше утверждал, что эксплуатация не может быть уничтожена, так как она является следствием воли к власти.
