в кофе, хоть с корицей,хоть с кардамоном, хоть с любой из специй.
А чтo хочу сказать – да извиниться
за то, и за другое, и за третье:
вот, за отчизну… нет, за заграницу,
за старое – нет, новое столетье.
Собака Отто
Собака Отто умел отнимать
один от пяти и шести.
Собака Отто умел понимать
разные разности
и был задумчив не раз на дню
(тогда его взгляд пустел).
Он мог бы напоминать Камю,
если бы захотел.
Собака Отто был полон тайн —
чудесная голова;
о нём писала б Гертруда Стайн,
если б была жива.
И если б он был в её кругу,
они бы были на «ты»,
но он обычно лежал на лугу
и просто нюхал цветы.
И с ним было не о чем говорить,
поскольку он всё постиг,
его душа была лабиринт,
но сердце было – цветник.
И он презирал эту жизнь – за скарб,
за скорбь, за базар-вокзал.
А после собака Отто вдруг starb
и ничего не сказал.
«…что однажды придёт исцеление…»
…что однажды придёт исцеление,
что апрель с декабрём не сравнится,
что страна, дай-то Бог, не последняя
и страница —
этим и утешайся, как пьяница:
тем, что пьётся пока, тем, что пенится,
ещё пенится пиво в ковше
и не выпенится вообще.
…что весна принесёт тебе ласточку,
а уж та принесёт тебе весточку —
приглашенье в иные широты,
где играют в иные шарады:
забубнили ключами небесными,
забренчали небесными баснями —
и открылся заоблачный ларчик,
и понятен Господний узорчик.
Так и думать бы… если бы думалось!
Только жизнь – как шиповник, как жимолость,
просто так себе произрастая —
безголовая вся и пустая:
пьешь Господнюю кровь, Его тело ешь,
ходишь-бродишь… волчишь и медведишь.
Ничего-то ты больше не сделаешь,
никуда-то уже не уедешь.
«Если б мы встретились с Вами, то я б рассказал…»
Если б мы встретились с Вами, то я б рассказал
новые вещи о стареньком нашем тогда:
там всё опять поменялось – костюм на камзол,
музыка на дибазол, и не видно следа
от… да какое там «от», дамы и господа!
Я переставил опять фортепьяно и шкаф,
чуть передвинул и сильно расширил окно,
заново всем объяснил, кто был прав, кто неправ,
кто был герой, кто был… ммм… золотое руно, —
тут эвфемизм, дорогие, но пусть, всё равно.
Я королю показал, как ходить королю,
пешек отшлёпал по задницам толстым, а тур
просто послал, потому что, пардон, не люблю
краеугольных камней и простецких натур —
я фьоритуры люблю, тирлирли-тюрлюрлю.
В общем, там всё по-другому, на случай
