наверняка выключил бы основной телефон, сказав всем самым важным абонентам звонить ему “только в случае ядерной войны” на запасной номер, потом сел бы за компьютер, посмотрел что-нибудь про биографию Соболева, про его достижения и увлечения. Потом он тщательно начал бы готовить костюм, потом он бы скрупулезно, вплоть до последней секунды расписал бы время и маршрут до встречи, потом…
“М-да…” – мысленно сказал сам себе Артем, удивившись тому, что сейчас он не думал не только ни о чем таком, а вообще не думал о встрече с Соболевым. Ну, то есть как – думал! Но как о чем-то достаточно рядовом. С одной стороны, Артем понимал, что он идет встречаться с отцом девушки, ради которой он готов на все. С другой, ему казалось, что между ним и Машей все уже решено и по-другому быть не может. Никто и никогда не сможет их разлучить!
И это были не амбициозные мысли о том, что он будет драться до победного, только бы отстоять право быть рядом с Машей. Она и он – это что-то состоявшееся. Этому нельзя противостоять как… Как вот этому рассвету, который медленно выползал из арбатских двориков.
И еще вот это “мы”, которым он неожиданно для самого себя внезапно начал оперировать.
Это “мы” для Артема было очень непривычно, но в то же время грело ему душу. Раньше он никогда не мыслил этой категорией. Он всегда мечтал о том, как он поедет за границу, он возьмет в аренду гидроплан чтобы полетать над Мальдивами, он…
А теперь это превратилось в “мы”. Он даже не мог представить себе, что поедет куда-то без Маши. “Мы поедем”. “Мы”.
«“Мы” будем счастливы», – подумал Артем, улыбнулся и покрепче обнял Машу.
Они прошли от Большого Николопесковского переулка, который вроде бы только вчера еще был улицей Вахтангова до Большого Афанасьевского, который тоже будто только вчера был еще улицей Мясковского. Пока они поднимались по Арбатскому переулку обратно, к Новому Арбату, Артем мельком вспомнил золотые годы своего детства, когда на Арбате яблоку негде было упасть от бесчисленных продавцов матрешек. Кажется, все это тоже было как будто вчера.
На секунду Артем почему-то подумал, что безвозвратно потерял то счастливое время своего детства и внезапно сильно сжал Машину руку. Маша тихонько ойкнула и посмотрела на него с вопросительной улыбкой.
– Прости, солнышко, просто вспомнилось…
– Что-то плохое?
– Нет, даже наоборот, хорошее… Я вспомнил те годы, когда я здесь вырос. Это было… – Артем осекся, решив не говорить про счастливое детство, вовремя вспомнив, что у Маши его не было. – Это было очень здорово. И просто оно все… Ушло. Я почему-то испугался. Вдруг все, что у нас есть самого хорошего в жизни, когда-то уходит?
Маша остановилась, развернулась к Артему лицом, посмотрела на него очень серьезно и в то же время очень нежно.
– Я от тебя никуда не уйду, – тихо сказала она и добавила с ноткой наигранного детского упрека:
– Я у тебя уснула.
Они уже подъезжали к дому, когда Маша внезапно сказала:
– Ты
