ты сама выбрала такой исход.
– Нно… я же извинилась вчера. Я все поняла, признала свою неправоту. Так в чем проблема?
– Нужно было сделать это сразу, а теперь иди, одевайся. На 8 часов у нас заказано такси до аэропорта, – с этими словами мама повышает напор воды, чтобы не слышать мои назойливые восклицания.
И вот я снова стою, как дура, посреди всей этой недосправедливости. Опять готова разреветься. Господи, ну и зачем я вчера распиналась перед ними… Все было понятно с самого начала. Мне не суждено поехать. Мои пальцы вновь сжимаются в кулаках.
Следующие часы сбора пролетели для меня на одном дыхании. Я старалась не думать о том, что теряю. Просто выбросив из головы последние дни, я мирно собирала вещи, которые к концу сборки, уж так получилось, стали наполовину влажными. На телефон регулярно поступали последние сообщения от одноклассников. Сэм проснулся и пожелал мне дорого утра, а также удачного перелета. Спросил, все ли у меня хорошо. Что было дальше, помнится смутно, наверное, потому, что то, что происходило, не имело для меня решительно никакого смысла.
– Вот мы и сели наконец-то, – заявляет с улыбкой на лице отец, залезая последним в автомобиль.
Родители улыбаются и целуют друг друга. Джейк в это время играет в телефон.
Я сижу с самого края и смотрю в окно. С каждой минутой чувствую все сильнее, что оставляю нечто очень важное, отчего становится колко на душе. Хочется крикнуть водителю, чтобы он зажал педаль тормоза, но… Вы все сами прекрасно понимаете…
***
– Ну, вот. Всего сорок минут езды, и мы в аэропорте. Не прелесть ли? – выливает отец на всех долю жгучего позитива.
Я же все время поездки надеялась, что мы угодим в пробку и пропустим свой рейс, однако… чуда не произошло.
Широкая площадь перед зданием аэропорта кишела людьми. Все спешили по своим делам. Громкие колонки информировали на сотни метров вокруг людей о предстоящих рейсах. Наше семейство с сумками, уворачиваясь от столкновений, дрейфовало, подобно бревну в океане, в сторону входа. Погода сегодня была мучительно душной, заставляя все живое истекать потом. Настроение продолжало скатываться вниз, хотя, казалось бы – куда уж ниже.
Вот мы и очутились внутри.
Здание представляло из себя большое, белокаменное строение, покрытое сплошь и рядом плиткой всевозможных дизайнов, однако подчинённых строгому чёрно-белому правилу. Напротив входа располагались кассы, судорожно отбивающиеся от аравы людей, но так как наши билеты куплены давно, пройдя турникеты на входе, мы минуем этот хаос и отправляемся в зал ожидания.
Родители активно обсуждают планы на предстоящие «каникулы», я же держусь в стороне и на все поступающие вопросы даю крайне исчерпывающие ответы.
– Самолет до Дейтона на 10 часов ноль-ноль минут отправится с 4 полосы, – объявляет монотонный голос диктора. Далее это предложение транслируется еще на нескольких языках. Французский я узнала сразу, а вот остальные мне были не знакомы.
Здесь
