сама танцует. Бёдра колышутся. Грудь вверх-вниз подскакивает. Как два мяча. Круглые горячие.
Гиви не выдержал: из фартука деньги вывалил на стойку бара: бери, бери! Моя будешь. Женюсь!
– Так мне уже глубоко за сорок! – Этасвета берёт чашку в руки, ладонью охватывает её всю. Лишь мизинчик оттопыривается. И губами…губами прикладывается к краям чашки. Пьёт. Пьёт так, что горло шевелится. Кожа гладкая, розовая. Гиви не выдерживает и целует её в шею.
– Ягодка! Малина! Кольцо подарю!
Денег было немного. Этасвета мысленно сосчитала сумму, получилось примерно тридцать-сорок тысяч. Плюс кольцо. Ага, простенькое, камушек хризопрасовый. По гороскопу Скорпиону не подойдёт.
– Где муж твой? Где? Я твой муж теперь. На эту ночь!
– Так не бывает. Муж или навсегда. Или нет.
Этасвета снова делает глоток. Чай крепкий с лимоном. Она не курит. Я не курю. Гиви не курит тоже…»
Вот это – чистейшая правда. Милена Бла! Другой правды у меня нет! Остальное всё вранье.
Петух ринулся в подворотню. Он сам напугался крика моего. Хотя, говорят, что петухи глухие.
А ещё я – укушенная. Да-да. В лесу. То ли волк. То ли собака серая. Родители оставили меня возле машины. Сами пошли в лес, наказав мне, никуда не уходить. Машина была открыта. Можно было сесть в любой момент в неё. Но мне захотелось погулять, я вообще кроме берёз ещё с цветами играла, разговаривала, они мне стихи рассказывали, я им – про жизнь. И вдруг этот зверь появился неожиданно. Я не успела шмыгнуть в машину. Лишь попятилась. «Волга» была старая, бирюзового цвета, как сейчас помню, что я рванула дверцу, не поворачиваясь, спиной легла на сиденье. Зверь куснул меня за ногу. Опять в ту же самую кленку – острую, щуплую. Зубы были ровные, клыки торчали. Говорят, что звери летом не нападают. Он не нападал, он лишь подавал знаки. Я взвыла.
С тех пор заикаться я стала меньше. Клин клином. То есть страх страхом вышибают. Вообще, из меня только что не пытались вышибить. Ни у кого ничего не получилось. Я подогнула колени. Прижала их к животу. Дверь как-то сама закрылась. Видимо, зверь повернулся боком в тесных зарослях высокой травы, махнул хвостом, не рассчитал, какое узкое пространством между его телом и моим. Оказавшись внутри салона, я взвыла ещё громче. Затем быстро нажала на пипку возле окна, заблокировав двери окончательно. Меня научил мой папа Гена этому простому движению.
Волк скрылся в чаще леса также быстро, как и появился.
Испуганные родители что-то кричали мне, успокаивали. Просили открыть заблокированные двери.
Читаю дальше, ну что ты мне припасла Милена Бла? Ах, вот что: «…она сбежала вниз по лестнице…отталкивая Гиви. Или Ивана. Он неё пахло сладко и ванильно. Во дворе ресторана была припаркована машина. Какой, интересно, марки Я не разбираюсь в них! Для меня все чёрные – Джипы. Белые – Волги. Серые – Ока. А что у Этойсветы? Наверно, японец. Или немец? Как его Фольксваген? Гиви шёл следом. Он видел лишь этот покачивающийся силуэт. Эти бедра. Талию. Эти ноги в люрексе. Юбку. Нежную кожу. И грудь. Колышущуюся. Дышащую.
