Ты издеваешься?! Мне тебе напомнить, кем ты себя возомнила, чужая?! – закипел я, вкладывая в каждое слово, разрушительную силу своей ярости.
А потом Камелия набрала в легкие побольше воздуха, расправила плечи и поправила шелковые волосы в нервном движении.
– «Камелия… Если бы она только знала, что я к ней чувствую», – чужим голосом тихо заговорила девушка, прикрывая свои веки. – «Каким слабым она меня делает… как подставляет себя под удар, влюбляясь в меня…» – Камелия шептала это так, будто на изнанке ее век она видела то самое письмо, которое я настрочил в пьяной агонии.
Каждое слово будто бы слетело с моих губ, потому что оно звучало именно так, как будто я мог его написать.
Осознание того, что она цитирует всю правду, свело меня с ума, с каждой секундой мне было все труднее себя сдержать, но она продолжала шептать и шептать, причиняя мне нетерпимую боль…
– «Ее любовь по кусочкам меняет мою душу и все внутри против этого. Словно она – болезнь, с которой мой организм всегда будет бороться», – она шепчет и шепчет до тех пор, пока по ее щекам градом не льются слезы.
Меня кружит, кружит настолько, что тошно. Эта девушка вколачивает в меня нож и вертит им, делая меня таким уязвимым. Черт бы ее побрал.
– «Я умру, если потеряю ее. И я не должен ей…» – она начинает плакать навзрыд, ее лицо искажается от того, что ей тоже слишком больно. Потому что все между нами – слишком сложно, и это те отношения, которые нельзя разрешить одним разговором.
Это те отношения, из-за которых разгораются войны, и меняется ход истории, потому что мы оба, как два реактива, которые при соединении дают смертельный взрыв.
И он происходит.
Сам не понимаю как, но уже через секунду я с рыком прижимаю ее к стене. Мои кулаки едва не пробивают стену по обе стороны от ее головы.
– ЗАТКНИСЬ, Я СКАЗАЛ! Сука… это ж надо быть такой… сукой, – другого наиболее подходящего слова у меня не было. – Все это – ложь. Это не я писал.
– Брэндан, ну, почему ты обманываешь самого себя… это был ТВОЙ почерк, ТВОИ мысли… почему ты просто не можешь признаться мне?
Потому что ты дрянь, которая пыталась меня убить и которой я не хочу больше доверять.
– Потому что эти слова – плод твоего больного воображения, девочка. – Камелия смотрит на меня испуганными глазами, пока я обдаю ее своим горячим дыханием и дрожит напротив моего тела.
Оно мгновенно прогревается от моего жара, и я чувствую… чувствую, что если прижмусь к ней еще ближе, то почувствую, ее соски, даже через ткань бархатного платья.
Не удержавшись, я прижимаюсь к ней ближе, позволяя ей ощутить себя. Наши тела дрожат, соприкасаясь друг с другом, и это настоящая пытка – быть так близко к ней вновь.
В ноздри ударяет аромат ее тела, ее страха и возбуждения. Настолько сильный, что мне хочется потрогать ее киску и убедиться в том, что она достаточно увлажнена и готова принять меня.
Черт…
