мои бедра и живот.
– Беда в том, что невеста меня не привлекает, – хриплым голосом прошептал Брэндан. Наглым движением он сжал мою талию и быстро перешел к груди. – Меня привлекает девочка, которая не любит слушаться, чтобы быть жестко оттраханной. От его слов меня бросает в жар, и я жадно ловлю ртом воздух, как русалка, выброшенная на берег.
– Брэндан, хватит меня пугать…
Но этого мужчину не волнует мой ропот. Его ничего не волнует, кроме моей груди, на которую он посматривает вот уже несколько секунд.
– Тебе пугает, что в следующий раз я зайду слишком далеко? – Брэндан наклоняется к моим ключицам и, прокладывая дорожку из укусов, добирается до моих полушарий, выпирающих из тугого корсета и декольте. – Правильно. Бойся.
Рывком опустив ткань вниз, он освобождает мою грудь от тяжести ткани и, сжимая ее в ладоне, мнет – грубовато, но это даже приятно. Его власть надо мной не имеет границ, но еще больше меня убивают не его действия, а слова принца…
– Твоя сливочная кожа… Камелия. Твои упругие сисечки будут скрашивать мою жизнь в браке. Ты будешь моей фавориткой, а это большая честь. А знаешь, что самое забавное в этом? Твое лицо.
Наши взгляды встречаются и я вижу его наглую, ублюдскую ухмылку. Честное слово… вся любовь к Брэндану испаряется в один миг. В эту секунду душой я его ненавижу. Тело гудит от потребности, когда чувствую его уверенные пальцы на своих сосках. Его движения плавные и дразнящие – такие, что хочется лечь прямо здесь и отдаться любым его ласкам.
– На твоем лице написано, как ты хочешь меня. Я говорю тебе гадости, а ты все равно течешь, как грязная девочка. Моя грязная девочка… – Брэндан наклоняется еще ниже, и вот я чувствую, как его губы обхватывают мой сосок. Он играет с ним языком, то всасывая меня в рот, то нежно поглаживая… я чувствую, бедра становятся влажными от желания, но счастлива, что платье достаточно длинное, чтобы прекрасно это скрыть.
Я таю от его языка, рук и слов. Я уничтожаю саму себя, позволяя принцу вытворять со мной это, и не знаю, что делать дальше.
– Я думаю, ты надоешь мне даже быстрее, чем я предполагал. – он с превосходством глядит на то, как я откликаюсь на его ласку. С моих губ срывается стон, и я понимаю, что у меня есть только два выхода из этой ситуации.
Собрав всю силу в кулак, я расправляю плечи, и толкаю его в грудь, а потом со всей силы бью по лицу, наслаждаясь этим чувством. Я чувствую, что могу за себя постоять.
У Брэндана даже голова не пошатнулась – навряд ли мой удар можно назвать сильным.
Тем не менее, этот удар выводит его из сексуальной агонии и снова возвращает в ненависть, которой он живет.
Он делает шаг назад, оглядывая меня с презрением.
– Что ж, ты сама облегчила мне выбор, и теперь я знаю, что с тобой делать. Ты ответишь за все, прежде чем начнешь умолять меня о смерти. – в его голосе не было ни обиды за пощечину, ни злости. Лишь горный хрусталь – пустой и бессердечный, как и душа этого чудовища.
– Я помню то, что ты уже
