вежливо выпроводили из палаты.
– Когда можно опросить его снова? – спросил Гродский.
– Вам мало одной истерики?
– От его показаний, возможно, зависят жизни других людей. Это важно!
Доктор нехотя уступил:
– Часа через три.
– Мы будем ждать внизу. Кстати, его родителям уже сообщили?
– Так личность не установлена. Только имя.
– Не сообщать! – велел Гродский. – Парень и так неадекватный, его родители только мешать будут.
Гродский, шурша бахилами, пошёл по полупустому коридору. Задумчиво глядя под ноги, он старательно переступал через швы между плитками, щёлкал пальцами и строил догадки. В области за последние семь лет пропали двенадцать девушек и четыре парня. Было найдено два трупа с клеймом раба, какой ставила преступная группировка в начале нулевых. И его версия, так похожая на правду, трещала по швам. И вроде всё говорило в её пользу: и платье, и имя, и реакция парня на это имя, – но какого чёрта по телефону он сообщил чужую фамилию? Едва ли в притонах новая мода: величать шлюх по фамилии-имени. И клейма на теле Невского нет.
Гродский остановился у дверей буфета, обернулся к Липовой и, ткнув в её сторону пальцем, замер. Та молчала, чтоб не сбить его с мыслей.
– Не был он в притоне, – с абсолютной уверенностью сказал капитан.
– Он был в платье и назвался Эллой, – возразила Липова. – Он три года где-то пропадал и вернулся с изломанной психикой.
– У него нет клейма. Работорговцы здесь ни при чём.
– Отдадим дело?
Гродский покачал головой.
– Сами разберёмся. Может, он сбежал из дома и снаркоманился. А на этой дорожке куда только не занесёт. Попробуем ещё раз его опросить. А пока возвращайся в отдел и подними дело Эллы Новиковой. Не мог он просто так выбрать её имя.
Глава 2
Сева сидел в затенённом углу барной стойки и, крутя в руке стопку водки, внимательно следил за юной блондинкой. Она пришла около часа назад в широких рваных джинсах и чёрной кофте-мантии. Судя по росту и аккуратному личику, она была изящной и хрупкой, как птичка, но одежда надёжно скрывала фигуру и даже уродовала её. Девушка была совсем одна, пила воду и изредка перебрасывалась с барменом парой фраз. Вид у неё был скучающий, но она ни с кем не знакомилась, с лёгкой улыбкой уже отшила троих мужиков, но не было похоже, что кого-то ждала. Просто отдыхала. Не пила.
Сева раздражённо скривился и опрокинул в рот стопку.
– Повторить? – спросил бармен.
Сева кивнул.
Обняв наполненную стопку тремя пальцами, он продолжал рассматривать девушку, как экспонат в музее редких вещей. Подойти не решался. Не знал, о чём с ней заговорить. Вид у него был потрёпанный, от него пахло алкоголем и потом. Всклоченный, небритый, с тёмными кругами под красными глазами, он напоминал беспробудного пьяницу. Вряд ли хрупкая птичка, отшившая приличных
