быть, вы ожидали увидеть здесь моего слугу? – с усмешкой спросил он, присаживаясь на край тумбочки. – Что же… Не хотел вас разочаровывать.
– Ваша светлость, – игриво улыбнулась особа, она выпрямилась, медленно подходя к мужчине. – Прошу меня простить, я совсем не ожидала вашего появления… – произнесла распутница, пальчиками проведя по белоснежной рубашке. Рафаэль остановил руку, даже не взглянув на неё. Девушка быстро смекнула, подходя к зажавшейся крестьянке. Она потянула девочку, заставляя подняться. Дуня смущённо выпрямилась, прикрывая худенькое тело. Строгий взгляд Елисаветы заставил преодолеть неловкость, опустив руки по швам.
– Простите, господин, – словно извиняясь за свой несуразный вид, произнесла рыжеволосая девочка. Она опустила взгляд, не в силах заставить себя смотреть на красивого мужчину, стоящего в паре метров от неё.
– Не стоит, – произнёс герцог. Он мельком взглянул на распутницу, побуждая к действиям. Елизавета понятливо улыбнулась, она помогла девочке вылезти из ванны, пальчиками проводя по мокрой груди.
– Вы этого хотите, мой господин? – произнесла она, ухоженная рука скользнула на впалый живот, спускаясь ниже.
– Не надо… – вырвался испуганный шёпот из груди, когда тонкие пальцы прикоснулись к заветной ложбинке, скользя по складочкам.
– Совсем дитя, – улыбнулась Елисавета, кончиками проникая внутрь, Дуня всхлипнула, стиснув губы. – Тише, мышка, не зажимайся, будет больнее… – прошептала она. Распутница посмотрела на мужчину, наблюдающего за реакцией крестьянки. Она склонила голову девочки, рукой скользнув на грудь. Розовый, сжавшийся от холода комочек напрягся пуще прежнего, отзываясь на прикосновение. Горячий язык прошёлся по шее, закусывая мочку уха. Евдокия неосознанно застонала, бледные щёки налились краской, заставляя тело вспыхнуть.
– Достаточно, – холодно произнёс мужчина. Он взял с тумбочки заранее приготовленный халат, сшитый из тончайшего кружева, накидывая на плечи крестьянки. – Яков, – в дверях тут же показался хромоногий слуга, с любопытством окинув взглядом сложившуюся картину. – Проводи сударыню к экипажу и заплати тройную цену, – он дотронулся до порозовевшей щеки крестьянки, довольно улыбнувшись. – Не бойся, мотылёк, пойдём со мной.
– Ваша светлость, – обескураженно произнесла Елисавета. Девушка с обидой посмотрела на господина, не понимая, как он мог предпочесть гадкого утёнка вместо неё. – Разве вам не хочется опробовать то, за что вы готовы так щедро заплатить? Неокрепший, испуганный мотылёк не сможет…
– Смею вас заверить, сударыня, вы сполна отработали каждый золотой, что мой хромоногий слуга вложит в вашу прекрасную ручку, – с холодной ухмылкой, перебил Рафаэль, целуя пальцы распутницы. – Разумеется, прежде чем покинуть скромное жилище, мой слуга угостит вас вином, которое запамятовал принести. Яков!
– Да, господин, – ответил хромоногий.
– Как
