вас прекрасный дом, мсье, – заметила она. – Муж говорил, вы занимаетесь торговлей.
Последнее слово герцогиня произнесла с таким выражением, как будто боялась испачкать об него губы.
– Благодарю вас, мадам. Я владею небольшим банком и занимаюсь торговлей, главным образом на местном уровне. Храбрые солдаты вашего мужа должны быть сыты и находиться в зимнее время в тепле. Задача по обеспечению их всем необходимым отчасти лежит и на мне.
– За что вы получаете целое состояние золотом, – вмешался в разговор Йорк. – Я уже подумываю о том, чтобы обратиться к другим поставщикам, мсье Мозель, но здесь не место для обсуждения таких дел.
Рюбен слегка смутился, хотя ему не раз приходилось слышать подобные заявления.
– Надеюсь, мне удастся разубедить вас, милорд. Наше сотрудничество выгодно нам обоим.
При упоминании о выгоде у герцогини скривились губы, но Рюбен продолжал улыбаться, изо всех сил стараясь, чтобы улыбка у него выходила как можно более искренней.
– Очень скоро подадут ужин, мадам. Надеюсь, вы в полной мере насладитесь теми маленькими удовольствиями, которые мы имеем возможность вам предоставить. Если у вас есть немного времени, вечером оранжерея поистине восхитительна.
Он уже собрался с извинениями удалиться, как вдруг из сада донеслись грубые голоса. Один из местных фермеров уже в течение некоторого времени пытался привлечь его к суду. Дело было несущественным, и Рюбен находился в слишком хороших отношениях с городскими чиновниками, чтобы беспокоиться по поводу какого-то бедного крестьянина с его жалобой. По всей очевидности, этот дурак явился на ежегодную вечеринку, чтобы устроить скандал. Он переглянулся с женой. Та все прекрасно поняла.
– Мне нужно идти к другим гостям, – сказал он извиняющимся тоном. – Леди Йорк, милорд. Прошу меня простить.
Шум постепенно усиливался, и гости начали поворачивать головы в сторону сада. Рюбен ловко проскользнул сквозь толпу, принося извинения одним и перебрасываясь парой слов с другими, кого он хорошо знал. Жена наверняка сумеет развлечь английского лорда и его чопорную жену. Сара была для него поистине божьим даром.
Этот дом когда-то принадлежал одному французскому барону, который после очередного военного поражения Франции был вынужден продать все свое имущество. Рюбен приобрел его, к большому неудовольствию местных аристократов, которым очень не понравилось, что еврей завладел домом христианина. Однако англичане проявляли бо́льшую терпимость в таких вопросах, или, по крайней мере, их было легче подкупить.
Рюбен подошел к большим, от потолка до пола, застекленным окнам, выходившим на лужайку. Сегодня они были открыты, чтобы в дом мог проникать теплый воздух. Он нахмурился, увидев солдат, топтавших аккуратно постриженную траву. Гости, разумеется, прислушивались к тому, что происходило в саду, и поэтому он заговорил спокойным
