вдохнуть.
– Пробуй ещё раз! Наполни слово магией!
– Ливе…
Я захрипела, хватая ртом воздух. Голова закружилась.
– Борись! Эй! Тисса! – донеслось до меня, и я провалилась в небытие.
Глава 5. Ученица
Я резко очнулась, выдернутая в сознание магией. Надо мной склонялся Мельхикор. Смежив веки, он шептал заклинание. На переносице у него появилась складка, а на лбу выступили капли пота.
Едва я пошевельнулась, как он открыл глаза. Такого взгляда я у него ещё не видела. В нем не было обычной надменности, он был… человечным? Но только в первую секунду.
– Жива, – то ли спросил, то ли подтвердил он и отодвинулся.
Я поняла, что лежу на своей кушетке поверх узорчатого покрывала, а он сидит на стуле рядом.
На меня нахлынула злость. Вот так, значит! Сейчас он скажет: «ну и отлично» и пойдет к себе как ни в чем не бывало! Давор прав! Маги ни во что не ставят своих учеников!
Я приподнялась на локте, чтобы высказать ему всё, что я думаю о его методах обучения, о нем самом и о его родственниках до десятого колена.
– Прости меня, – обезоружил меня Мельхикор.
Это было так неожиданно, что я растерялась, и нелестные слова не смогли вырваться наружу. И удивительное дело: я поверила в его искренность.
Выудив из кармана белоснежный батистовый платок, маг вытер им лоб, а потом заговорил, не глядя на меня:
– Мой отец был Драконовым магом. Он всегда требовал от меня быть лучшим во всем. А как только у меня проявились магические способности, он сам взялся за моё обучение.
Мельхикор скомкал платок и сжал его в руке так, что побелели костяшки пальцев.
– Он делал ставку на практику: оставлял меня в яме со змеями или запирал в темнице на неделю. Пока не выберусь… или не сдохну. Он считал, что только сильнейший может служить Дракону. Слабак, неспособный без тренировки применять заклинания из книг, не имеет права занять его место. Он считал, что лучшие учителя – страх и боль. И когда смерть дышит в затылок, магические способности обостряются…
Платок в его руке вспыхнул и превратился в пепел. Мельхикор высыпал его на ковер.
Мне стало не по себе. Родители никогда меня не били, даже не пороли за шалости, хотя всякое бывало. Я и представить себе не могла, чтобы родной человек умышленно делал всё возможное, чтобы причинить мне боль. Страшно подумать, что пережил Мельхикор.
Мне хотелось пожалеть его, но я чувствовала, что жалости Драконов маг не потерпит.
Я села и спустила ноги на пол. В груди всё ещё саднило, поэтому мне легко было едко сказать:
– И ты решил брать с него пример? Или просто хотел отыграться?
Наши взгляды встретились.
– Я вообще не хотел брать учеников, – ответил Мельхикор. – Мне удавалось уклоняться от этой обязанности пять лет! И вот Дракон подсунул мне тебя!
– Ну извини, что осталась в живых в подземелье, – проворчала я. – Надеюсь, тебе приятно было смотреть, как я задыхаюсь.
