на дереве вывеска над дверью изображала ухмыляющийся белый череп на фоне черного флага. Внутри мужчины сидели, сгорбившись над своими кружками, глотали пиво и вытирали рты рваными рукавами, а женщины сновали вокруг них подобно диким кошкам, выслеживающим свою жертву. Отказавшись от всякой мысли притвориться своей, я прошла через комнату, высоко подняв голову, сопровождаемая взглядами и шепотом.
Большинство знатных женщин не бродят в подобных местах в черных костюмах для верховой езды, кожаных ботинках и перчатках. Хотя ношение одежды для поездок верхом во время обычных пеших прогулок постепенно входило в моду, я очень выделялась из-за черного цвета и необычного материала моего наряда.
Я надеялась, что внушаю чувство опасения, пусть даже на короткое время.
Когда мы вышли в переулок через черный ход, нас встретило только биение собственных сердец и пыхтение Тоби. Я сняла перчатки и почесала его за мохнатыми ушами.
– Вы его видите? – спросила я, поспешно оглядываясь кругом.
Один открытый ящик стоял на нескольких других, очевидно, недавно выгруженных, но вокруг никого не было. Я подошла к деревянному ящику и заглянула внутрь. Он был заполнен рядами стаканов; я подумала, что хмельные клиенты разбивают много таких стаканов, когда достаточно выпьют. Не совсем то, что, по моим представлениям, продавал капитан на черном рынке, но все равно, товар для него прибыльный.
Томас сдвинул брови, глядя в ящик.
– Мне кажется странным, что мистер Данлоп оставил эти товары без присмотра.
– Может, он внутри?
Не дожидаясь его ответа, я повернулась и снова вошла в шумный паб. Перегнулась через исцарапанную стойку бара и практически закричала, чтобы привлечь внимание барменши. Толстая женщина вытерла руки грязным полотенцем и окинула меня таким взглядом, будто на меня не стоило и времени тратить.
Прощай, надежда на костюм, внушающий страх. Я с таким же успехом могла одеться в лучшее воскресное платье, а кожу оставить для мясников.
– Выпьете бурбона, мисс? – презрительно усмехнулась она, вытирая пивной бокал тряпкой и наполняя его темно-янтарной жидкостью, после чего подтолкнула его по стойке к сидящему на другом конце плотному мужчине.
Я смотрела, как он жадно глотал пиво. И не могла сдержаться, скривила губы, поражаясь его способностью не обращать внимания на слой грязи, размазанной по всему бокалу. Одному богу известно, какую болезнь он мог подцепить. Хорошо бы отнести эту тряпку в дядину лабораторию и сделать несколько анализов.
Не удивительно, что отца тревожило распространение заболеваний.
Сидящая поблизости группа мужчин разразилась смехом, который вернул меня к действительности. Я сжала кулаки, вонзив ногти в ладони, чтобы вернуть себе безмятежность при помощи этих полукруглых следов от ногтей.
– Где тот человек, который привозит стаканы? Его нет у черного хода, а его хозяин велел ему кое-что передать, – я нагнулась ближе, понизив голос до театрального шепота. –
