маленький хромированный внедорожный велосипед с бугристыми покрышками и колесиками-стабилизаторами, годными для пятилетнего ребенка.
Я заглушил свой дизель и вышел из автомобиля. На самом деле я не могу объяснить свою любовь к дизельным двигателям или к дизельным машинам, но то и другое многое значит для меня. Низкий гортанный хумпф и кликети-клак поршней по металлу под несообразно высоким давлением, ручная шестиступенчатая передача, жесткая и трясучая подвеска. Возможно, это напоминает мне управление трактором.
Бесси удостоила меня одним взглядом; больше не понадобилось. В том, что она увидела, не было ничего, достойного внимания. У меня худощавое телосложение, рост около шести футов, рыжеватые волосы до плеч. Мне немного за тридцать, и я ношу годную одежду, однако на ней начинают сказываться признаки времени: джинсы, футболка, закапанная острым соусом, теннисные туфли. Я зевнул, потянулся и забросил на плечо ремешок «Кэнона». За девять лет камера стала моей неотъемлемой принадлежностью.
– Эй, красавчик, – пропела Бесси через интерком. Я махнул рукой за спину и отвинтил крышку топливного бака. – Если понадобится помощь, дорогой, только дай знать.
Я снова помахал и повернулся, а она оперлась грудью на стойку, подчеркивая две свои наиболее характерные особенности. Несомненно, это вошло у нее в привычку.
Когда я открыл дверь, чтобы захватить бумажник, лай из-за двери гаража превратился из назойливого фона в нечто неуправляемое. Звук подсказывал мне, что слюна разлеталась повсюду. Бесси хлопнула по стойке мясистой ладонью и заорала:
– Тихо, Максим!
Пес не обратил на нее внимания, и, когда я опустил рычаг и пустил топливо в бак, вывеска «Закрыто» начала колотиться в дверь гаража, как в кинофильмах за считаные секунды до того, как на город обрушивается торнадо и сравнивает дома с землей. Я оглянулся через плечо и услышал, как пес быстро бегает между передней дверью и дверью гаража. Его когти проскребли желобки в двери, и он пытался подсунуть нос в щель над порогом. Бесси снова завопила во все горло:
– Максим, не заставляй меня делать это! Я раздавлю эту проклятую кнопку пополам, если ты не заткнешься!
Если Максима и натаскивали в щенячьем возрасте, сейчас от этого не осталось и следа. Я качал топливо, пристально глядя на дверь и держа дверцу автомобиля открытой.
Все больше раздражаясь, женщина закинула в рот еще одну пригоршню свиных шкварок, стряхнула крошки с груди и взяла второй пульт, лежавший на стойке, – этот был снабжен маленькой антенной и красной кнопкой, – направила пульт в сторону гаража, улыбнулась и медленно нажала красную кнопку. При этом ее взгляд не отрывался от телевизора.
Пес взвизгнул за подъемной дверью гаража и, похоже, опрокинул водяной бак, потому что я услышал грохот, а потом из-под передней двери вылилось около пяти галлонов воды. Скулящий Максим сунул
