побрела за ним к инструменту и знала, что теперь она не сможет сопротивляться. Как бы не хотелось, не сможет…
Георгий отодвинул в сторону книги и ноты с крышки инструмента и посадил на него Несси. Она мягко положила свои ступни на крепкие мужские плечи, крепко сжимая на груди простынь. Мужчина скользнул пальцами по гладкой голени и прильнул к ней холодными губами. Затем его пальцы опустились на клавиши, и взгляды завязались в прочный морской узел.
Окно распахнулось от ветра, и звуки дождя и пенящегося моря наполнили комнату. Подушечки пальцев невесомо скользнули по высоким нотам. Колючая от щетины щека сладостно мучительно царапала тонкую кожу лодыжки, угольки пламени прыгали на зрачках в унисон, и этот дьявольский механизм было уже не остановить. Ноты разливались золотым ручьем, и в нем утопали самые горькие слёзы.
Георгий почувствовал, как горло запульсировало, а педаль непроизвольно топнула в пол.
Будоражащие звуки рояля грянули и отдались эхом от стены к стене. Они просачивались на террасу в ночную бурю и бились о потолок мучающегося от бессонницы батлера этажом ниже.
Ванесса облизала высохшие губы и стиснула зубы: ее сердце вот-вот навсегда остановится. Химия и страсть разрывали в клочья ноты и творили нечто невообразимое; пальцы выбивали уязвимые молоточки струн, и трицепсы Георгия напрягались все больше с каждым новым порывом. Он уже не мог молчать – душа ныла и маялась от слабости перед ней.
Член Георгий набух и под ребрами запекло клеймо. Ванесса остановила на ходу слёзы, опустошив до дна бокал, и сбросила с тела простынь, бесстыдно закусывая нижнюю губу.
Сильные руки хаотично ударили по клавишному ряду, завершая мелодию бессвязным басом. Крышка рояля захлопнулась.
Георгий набросился на Ванессу, твердо намереваясь разорвать ее на части; его руки больно сжали упругие бедра, затем грудь, горячий живот, пока язык дирижировал у нее во рту, искусанный и измученный ожиданием. Книги и подсвечники полетели на пол, туша на лету свои языки пламени.
– Как же долго я мечтал об этом! – твердил он в бреду, глиссируя губами по всему ароматному телу.
Стоны Ванессы отдавались в его голове ударными гаммами старого инструмента и разжигали новый огонь вдохновения в его серых глазах.
Глава 9
За несколько секунд адреналин в крови художницы подскочил к отметке «Max». Георгий подбирал слова, пока возможности уничтожить его одна за другой проносились мимо. Она не решалась.
– Я хочу объяснить, почему ты здесь, Анна.
Он положил указательный палец между губой и носом и вновь смолк.
Какого чёрта ты пялишься на меня? Чокнутый. Все, сейчас… Нет! Не могу!
– Я тебя слушаю, Георгий. – не выдержала Анна, ненавидя себя за нерешительность. – Как ты собираешься объяснить то, что сначала бессовестно втерся ко мне в доверие, а потом…
На глазах Анны вновь навернулись слёзы. Она не могла. Не могла этого сделать.
– А потом предал меня!
– Не
