Вайс – подпольная кличка – Доктор Смерть. Потому что женщины умирали от любви к нему, сходили по нему с ума или просто мечтали оказаться с ним в постели на одну ночь. И умереть. Он был явно лучше Парижа.
Доктор Вайс с удивлением думал о своей новой пациентке. Он закрыл глаза, и с закрытыми глазами он тоже видел ее. Он рисовал ее в своем воображении. Вайс усмехнулся. Вот, пожалуйста, пообщался с художницей, и даже мысли складываются как-то по-художественному. Эта Изабель рисовалась в его воображении русалкой. Такая хрупкая, но с довольно объемной, красивой грудью. И с большим изумрудным хвостом. Вайс тряхнул головой. Хрупкая девушка с красивой грудью, длинными, в некотором беспорядке рассыпанными по плечам волосами… как это называется? Художественный беспорядок? Художественно созданная небрежность? Навряд ли эта Изабель только что из салона. Значит, ее руки так привыкли творить, что даже волосы у нее смотрятся не как волосы, а как живопись. Вайс вздохнул. Что ж, начал говорить как художник, а не как врач. И почему? Потому что пропал. Увидел эту русалку – и утонул в ее больших, светлых, но ярких, зеленых глазах. Нет, не зеленых. Глаза у нее были как море и меняли цвет. То голубые, то бирюзовые, то голубовато-зеленоватые, то ярко-зеленые, то ярко-голубые. Совершенно фантастические глаза. И вообще она сама походила на инопланетянку. Инопланетянка Изабель с русалочьим хвостом. Все, пора спать, иначе неизвестно, куда заведут эти мысли. И имя Изабель ей совсем не подходит. Она Николь. Николь. Николь. Доктор Вайс понял, что обязательно вылечит ее. Хотя, разве она больна? Нет, она просто с другой планеты. А он сделает ее земной. Николь, которая сможет жить на Земле и быть простым человеком. С фантастическими морскими глазами. Целый океан. Океан Николь…
***
Белый, длинный, узкий коридор. Тусклые бабульки с отсутствующим видом. Всклоченные мужчины с безумными взглядами. Старые халаты. Стоптанные тапки, бьющие по пяткам. Доктора. Медсестры в белых халатах.
Он везет Ее в коляске, а Она смотрит прямо перед собой и говорит:
– Смерти нет. Есть только рождение. Мы умираем, чтобы родиться. И всегда – боль. Мы рождаемся и умираем с болью. Боль – новый этап жизни. Переход. Черта. Дверь. Мы открываем эти двери своей болью. Ведь если бы не было боли, не было бы ничего нового. Не было бы жизни. Но что такое боль? Боль может быть такой, когда не больно. Порог чувствительности. Я не чувствую боли. Никогда не чувствовала. Но всегда знала, когда больно.
Он завозит Ее в палату, укладывает в постель, укрывает одеялом.
– Весь мир состоит из цветов. Нет ни черного, ни белого. Есть только оттенки. Просто для них придумано одно слово – так легче. Наш мир – акварель. Вся наша жизнь состоит из цветов. Из оттенков цвета. Смешайте две краски – и получите новую. Жизнь начинается с белого листа. Каждая новая жизнь – с нового белого листа. И новой коробки акварели. Какие краски нам достаются при рождении? Те, которые мы сами себе выбираем.
Он выключил свет.
– Спокойной ночи, Изабель. Мне очень интересно все, что вы говорите, но мы поговорим завтра. И послезавтра. Мы будем говорить с вами столько, сколько вам будет нужно. Но сейчас вашему организму нужно отдохнуть. Вы – художник. Я – врач. Я верю вам. А вы поверьте мне.
– Хорошо.
