Даше, как она отправила нас обоих подальше, сказав, что я уже история, как я орал с балкона, выбрасывая книги и вещи, делали моё состояние хуже и хуже. Самое страшное и неприятное было в том, что вернулось прежнее настроение – предложи мне Ник Николс вступить в клуб самоубийц, я бы с облегчением согласился.
В комнате было жарко и пыльно. Я закрыл глаза и увидел двух жутких демонов, терзавших меня изнутри. Они отплясывали канкан и старались выскочить наружу. Через полчаса терпения меня вытошнило.
– Чертова гармонбозия, – прошептал я, утираясь.
Выход открывался один – доползти до ближайших мощей да помолиться. Старый храм Успения Пресвятой Богородицы стоял в нескольких кварталах от дома, на Преображенском кладбище. Добирался я туда как водолаз по дну моря. Ноги с трудом поднимались, словно вязли в песке, приходилось загребать руками, изгибая тело. Когда впереди замаячили купола с крестами, навстречу прошел мальчик лет пяти. Он прижимал к себе стеклянную банку, внутри её плескалась одинокая золотая рыбка. Она вильнула хвостом, и двигаться стало легче.
Пусть я по слабости не соблюдал некоторых заповедей, но верил в Христа как Спасителя. Чисто интуитивно я всегда был на его стороне. Я знал, Он не откажет в любви и прощении. Он сам был рыбой, и я любил его за это.
– Подайте мальчику на лечение, – попросила у ворот храма потрепанная тетка с подростком в инвалидной коляске.
Вид у мальчика был не больной, а уставший. Глаза его косили по сторонам. Я подал, помолившись, чтобы парня избавили от косоглазой усталости.
В храме мысли и переживания, притащенные с улицы, покинули меня. Святые лики вокруг обернулись золотыми рыбками, и я бережно понёс их в ладонях к Спасителю, встречавшему с белым голубем на плече.
Я попил святой водички и окончательно вернулся к жизни. Даже солнце стало не таким жарким. А мяукавшей за оградой храма серой кошке я весело сообщил, что получил от алкоголя больше, чем он от меня.
16
Бездна бездну призывает голосом водопадов твоих, все воды твои и волны твои надо мной прошли. Так слышалось откуда-то сверху. Недалеко от кладбищенской ограды в тени тополей я сидел на лавочке и дышал, словно нырял и выныривал. Вчерашние переживания отступили, но маячили на горизонте.
Рядом остановился автомобиль УАЗ, в простонародье названный «буханкой». Из кабины вылез парень в тельняшке и вразвалочку направился на рынок, галдевший за вековым кирпичным забором. Глядя на пыльные исцарапанные борта старенькой машины, я пережил озарение. Вот же он, корабль! Самый настоящий. Наземный. Подводный! Сейчас единственно возможный.
Я даже встал и ощупал его.
– Тебе чего, земляк? – услышал я за спиной.
Парень в тельняшке насмешливо меня изучал. В руках он держал пакеты с овощами и зеленью.
– Да вот хочу купить такой же, – признался я. – Сколько он сейчас стоит?
– Такой тысяч шестьдесят. Можно купить совсем
