не любим и мнения чужого не спрашиваем!
– Он, между прочим, кое-кого из наших на тот свет отправил! – оправдывая свою агрессию, с какой-то жалкой ехидностью сказал Петр Кузьмич, – уух, убивец! – замахнувшись лопатой на лежащего инвалида, гневно прокричал дед, – Прежде чем головой тронулся… Так бы и придушил тебя!
– Иди-иди уже, отомстил считай! – проворчала старуха поднимая Елену с земли, – дружка Петиного укокошил этот вот дурень, а мой все никак не уймется, жаждет возмездия за собутыльничка.
– Да что вы? – искренне удивилась Лена, ей, почему-то казалось, что Ондрюшка с детства инвалид, – что за история такая страшная тут у вас произошла?
– Вот именно, страшная, так что лучше не вспоминать, – резко оборвала все шансы прояснить ситуацию Зинаида Захаровна, – давай-ка в дом, пообедаем, да разговор у меня к тебе будет.
– А ты, Ондрюшка не ходил бы сюда, а то видишь вон как… – не нашла старушка нужных слов, для лежавшего до сих пор на земле инвалида.
– Баба Зина – плетеная корзина! – громко выкрикнул дурачок прямо в лицо старухе и, резко подпрыгнув, ускакал вдаль, в сторону калитки.
– Ладно, пошли в дом, – грустно сказала хозяйка, – обедать пора. Петя! Обедать!
– Иду, – буркнул из своего сарая дед и продолжил брякать какими-то железками.
Лена отряхнула пыльные ноги, темно-синюю, в звездочках, юбку, любезно подаренную Зинаидой Захаровной и пошла в дом. Юбка у девушки была очень красивая, такая «гармошка» с широкими складками не сильно короткая чуть ниже колен, к низу расширялась придавала носившей её девушке озорной, немного флиртующий образ. Наверное это была юбка Варвары, дочери хозяев.
Зайдя в дом, Лена первым делом, налила жидкую манную кашу, сваренную Зинаидой для малыша, в бутылочку, надев соску, она пошла в спальню, положила Сергея Сергеевича на кровать, головой на подушку, и начала кормить.
– Проголодался, мой богатырь, – с нежностью прошептала мама Сережи, – насмотрелся сегодня ужасов! Ну, ничего-ничего, все уже закончилось, все уже хорошо. Кушай мой сладенький.
Малыш на секунду перестал сосать соску и так серьезно посмотрел на маму, что Елене показалось, будто он сейчас скажет какую-нибудь умную фразу. Но ребенок лишь расплылся в улыбке поднял ручку и дотронулся до лица мамы, которая уже склонилась, чтобы расцеловать сынишку.
– Ну до чего же милый ты у меня ребеночек! – целуя щеку сына, а затем и протянутую ручку, ласково произнесла молодая мама, – ну все, кушай давай.
Сын послушно вернулся к своему обеду и через пару минут опустошил бутылочку.
– Ну все, молодец! На поиграй тут пока, а я покушаю схожу, – Елена протянула красивую резную игрушку сыну.
– Подушки по краям не забудь поставить, – послышалось за спиной девушки. Она опять вздрогнула от неожиданности.
– Небось уже ползает потихонечку, –
