поступал сам, учился сам, разбирался и доходил до всего сам. Он был невысокий, худой, бледнолицый и большеглазый, с растерянным взглядом из-под вечно взъерошенных бровей. Он был безотказный – помочь, подсказать. Одевался более чем скромно: носил тряпичные синие джинсы, клетчатую рубашку и коричневый джемпер. Собственный внешний вид не очень его волновал. И напрасно. Кроме учебы Валя интересовался девушками, а девушек интересовало все, и внешний вид тоже.
Позже, когда Ксюша вспоминала о нем, она всегда, даже про себя, называла его не иначе, как «Валентин Михалыч», по имени отчеству, и искренне надеялась, что уж его-то ожидает гладкая дорога и замечательная жизнь.
Валя был поздним ребенком, его старшая сестра жила своей семьей, отдельно.
Родители обожали его. Отца он едва терпел, а к матери относился любовно-снисходительно. Она наполняла мир компьютерных программ и железа, в который он был погружен с головой, теплом и уютом. Они жили на окраине города в своем доме с огородом, подвалом и чердачным помещением, забитым множеством Валиных вещей. В подвале дома хранилась большая коллекция собранных им превосходных вин, которые в те времена были большой редкостью. Сам Валя не пил, потому что программирование требовало кристальной чистоты мысли, но друзей угощал. В гости к нему, порой, заруливали всей группой, и устраивали шумные вечеринки. Никто не знал, что думали в бессонные ночи его родители, слушая топот пятнадцати пар ног, пьяные вопли и музыку до утра. Да никого это и не интересовало.
Отец иногда выходил из спальни и что-то говорил сыну. Ксюша помнила лицо Вали в эти моменты. Что-то смущало ее в его упрямом и отстраненном взгляде куда-то в сторону, мимо глаз отца.
Периодически Валя оказывал Ксюше недвусмысленные знаки внимания, но она шугалась его в такие моменты, как черт ладана, – друг ведь! Он был упорен и предпринимал попытку за попыткой. Это было в его характере – не сдаваться.
Он понял, что не сможет достичь желаемого, только когда Ксюша собралась и укатила по распределению на Дальний Восток. И тут Валя не столько расстроился, сколько удивился: до сих пор он всегда, рано или поздно, добивался желаемого.
– Я что-то делал не так? – спросил он у матери.
Мать, глядя на его недоуменное лицо, чуть не расплакалась.
– Просто это не твоя девушка. Все еще будет, сынок, – сказала она, словно по голове погладила.
Юра
Юра нарисовался перед Ксюшиным взором, слегка затуманенным советским шампанским, в новогоднюю ночь. Ксюша уже полгода работала по распределению после окончания института в далеком дальневосточном городе и немного скучала по ушедшим веселым студенческим временам.
Их отдел программирования, как и весь большой завод, встречал Новый год во дворце культуры. В большом зале были накрыты длинные столы, и сотни нарядных людей ели, пили, танцевали, играли и смеялись, как и положено в новогоднюю ночь.
Юра
