вперед, остановились на возвышенности близ берега Немана и были застигнуты здесь страшною грозой с её громовым ревом и проливным дождем; последний, промочил нас до костей. Интересное и красивое зрелище представляли во время грома и дождя все возвышенности и долины, наполненные войсками, ожидавшими совершенно тихо и спокойно конца грозы. Когда дождь прошел, всё опять пришло в движение. Потянулись полки за полками. Под вечер и до нас дошла очередь, и мы, перейдя мостки, очутились в той земле, где осталось большинство из нас. Это было недалеко от Ковны, близ того места, где Вилия впадает в Неман».
Парадное шествие под музыку интернациональной армии Наполеона мне напомнило картину Питера Брейгеля "Слепые ведут слепых".
И всполохи молний, и раскаты грома кричат: "Стойте, стойте! Слепцы".
24 июня по новому стилю в районе Ковно (Каунас) началась переправа войск Наполеона через реку Неман (Мемель – по-немецки, Нёман – по-белорусски) -началась война. Я постараюсь рассмотреть и показать читателю первую реакцию лиц командования русских армий на начало войны. Что бы достоверность моих рассуждений была очевидной, я буду основываться на содержании рапортов в адрес Военного министра и Государя. Первый удар, после форсирования Немана был нанесён в направлении Ковно-Ново-Вилкомир, где дислоцировался отдельный корпус ген.-лейт. графа Витгенштейна, квартировавшего в Кейданы. «Получил я уведомление… что неприятель сделал переправу на нашу сторону выше Ковны в шести верстах. Сие известие дошло до меня поздно и уже через 12 часов по переходу неприятеля. Равно узнавши, что неприятель тянется к Янову левым берегом Вилии в больших силах, и также строит мост на одной возле Ковна; тот час послал я нарочного к ген.-лейт. Уварову и просил его, дабы он с вверенным ему кавалерийским корпусом держался как можно в Вилькомире до моего туда прибытия с войсками…и завтрашнего числа отправлюсь… в Шаты»– из рапорта Военному министру Витгенштейна.
Даже далёкому от тонкостей несения военной службы видна низкая степень оповещения даже в условиях ожидания начала войны.
Князь Багратион, командующий 2-ой армией, получив весть о начале войны, в очередной раз уточняет с Военным министром путь своего отступления. В рапорте от 26 июля (14 июля по стар.ст.) он выкладывает свои расчёты:– "Я считаю долгом поставить для соображений вашего высокопр- ства следующее примечание моё на пространство к пунктам предписанного мне отступления. Неприятель имеет от Ковно до Вильно 102, от Вильни до Минска 200 верст, от Минска до Борисова 75, итого 377. Если же от Вильно возьмёт путь по прямой дороге весьма удобной для перехода войск, оставя Минск вправе, то имеется до Борисова 321, следовательно, менее моего тракту 18 верст. Ибо от Волковыска (от автора-находился штаб 2-ой армии) до Слонима 59, до Несвижа от Слонима 100, а от Несвижа до Минска 105, а от Минска до Бори- сова 75, а всего 339". Из расчётов князя понятно, что выход на Минск и Борисов подразумевает бой, а возможно
