чёлки, юбки, чулки.
Мы сёстры!
Да какие-такие сёстры сопливые?
Мы птицы!
Ага, вороны, сороки до побрякушек охотливые. До стекляшек.
Жуть, как мне надоело стоять за стойкой бара, строить из себя жеманницу.
Я пошла за Мемо. Он был то, что надо: наглый, требовательный, жёсткий.
Поэтому настоящий.
Все остальные сопливые, притворяющиеся, старающиеся казаться.
Он не старался.
Он был таким. Поэтому его грубые руки сводили с ума. Разодранная в клочья одежда моя валялась на траве. Он схватил меня, и я чуть не задохнулась от крика. Мемо был ненормальным. Про таких говорят в плохих кино: маньяк.
Мемо поволок меня в подвал клуба. Он знал тайные ходы. Сколько я не орала, было бесполезно. Музыка звучала так, что мой слабый голос, словно куриное ко-ко, писк комара, мой крик никто не слышал. Мемо ничего не стал делать страшного, он сказал: полезем в окно.
– Зачем?
– Какое твоё дело?
– Никакое.
Зачем-то мы пролезли в узкое, как горлышко огромной бутыли, слуховое окно. Я оцарапалась.
– Отдай моё платье. Мне холодно.
– На! – сказал Мемо и стащил с себя одежду. Я завернулась в эту нелепую, но тёплую, кожаную куртку. Подвернула рукава.
На аэродром мы прошли дворами. Мемо знал: лаз в заборе. Теперь я поняла, отчего мы лезли через окно: иначе не проберёшься сюда. Это был военный аэродром. Настоящий!
– Ты сумасшедший маньяк! – выкрикнула я.
Но Мемо зажал мой рот рукой:
– Не ори. Здесь не клуб, здесь серьёзная территория. – А платье я с тебя стащил потому, что оно бы цеплялось и мешало ползти тебе, протискиваться. Ты видела, какое узкое окно?
– Видела! А зачем тебе я здесь на аэродроме? И что подумает Лета? Она уже с ног сбилась, разыскивая меня. Наверно, милицию вызвала!
– Тьфу, как я не люблю эти милиции-полиции-суды-тяжбы! Я затем, чтобы доказать тебе, мир шире! Выше! Он – может нас убить. Или мы его! Или он нас!
Мемо крепко меня держал за руку. Его куртка была велика мне. Пояс бился о мои колени. Ветер был порывистый. И тогда я написала: «Ветер, ветер, убей меня!» А надо было: «Ветер, ветер, убей их!»
Этасвета…Лета… лучше собаку завести, чем с тобой быть! Чем тебе объяснить! Неужели ты не понимаешь – не подруга я! И ты не подруга! Просто сидим за одной партой. Просто приехали в этот город. Просто больше не с кем дружить! Не с Веркой же! Не с Алькой! Тётя Трие не разрешит, скажет – у них плохая родословная. И ходить мне одной по вечерам с учёбы не хочется, мало ли что? Дворы у нас тёмные. В дружбе, как в любви: один дружит, другой позволяет с ним общаться. Заметь, общаться. Мне нравятся сильные, смелые, грубые девочки. Чтобы умели кулаками в бок. И чтоб подножку подставить! И чтобы за гаражами трусы снять, показать кое-что друг другу.
