поднялся с пола и задумчиво застыл, глядя куда-то вдаль:
– Кто бы это мог быть? А? – произнес он наконец и тупо уставился на внука.
Тот все еще отходил от шока:
– Без штанов чего?
– А? – дед был где-то не здесь.
– Спущены штаны почему? – когда карлик волновался, он начинал путать слова и менять их местами. Сян помотал головой и глянул вниз с высоты своего почти двухметрового роста.
Увидев свои голые волосатые ноги, он задумчиво протянул:
– А, штаны… – нагнулся и натянул трусы на пояс,– да так, наверное, забыл одеть. Автоматически…
Буцефал с интересом понаблюдал за ним, и потом сказал:
– Ну, ты старый даешь! Я целый день мотаюсь по деревне, деля делаю, а ты без трусов на полах? Это нормально?
Сян снова нагнулся, похлопал его по плечу, отчего в воздух поднялось легкое облачко пыли, тихонько засмеялся и вытащил из-за уха папиросу, и стал охлопывать себя в поисках спичек. Не найдя их, что было естественно при столь странном выборе одежды, он спрятал ее назад и начал рассказывать:
– Представляешь, Буцефаллыч, сижу сру, тут слышу подо мной шуршит…
– Ты что посреди хаты сидел? – возмутился карлик.
– Я? – Сян удивился вполне искренне,– да, на улице ж холодрыга, я на двор и не пошел. Тут присел, на горшок.
– В мой?! – завопил карлик.
– Не ссы! В цветочный! Нужен мне твой вонючий …– дед брезгливо поморщился.
– Сам ты вонючий! – продолжал разоряться Вильгельм, но Сян снова впал в непонятную задумчивость, и похлопав внука по плечу продолжил рассказ:
– Так вот. Шебуршит слышу. Шуб-шуб… Потом тишина, и опять шуб-шуб… Прикинь?
Карлик задумался, поковырял в носу и сказал:
– Та то ж мыши…
– Не скажи, мыши не так шебуршат. Они по-другому…
– Значит крысы, – настойчиво гнул свою линию Буцефал.
– Сам ты крыса, урод!– оскалился вдруг Сян,– а то я не знаю, как крысы шебуршат!
– Так сходи в подвал и посмотри! – разозлился карлик.
– Вот сам и иди.
– Оно мне надо? Ему шебуршит, а я иди и смотри!
Сян нехорошо засмеялся:
– Ага! Поглядим, поглядим. Как зашебуршит, так и до горшка не добежишь, может там хищник какой завелся, или мутант. А может наоборот, какое животное ценное. Не ходи никуда, я сам его отловлю и шкуру сдам за большие бабки, а тебе – хрен!
Сян нашел за время этой тирады зажигалку, прикурил и вышел на веранду, весь в клубах синего дыма. Карлик закашлялся, но храбро ринулся следом:
– Фиг, ты без меня пойдешь! – он снова нацепил свою знаменитую румынскую кепку и стал похож на пленного немца времен Великой Отечественной.
Некоторое время они боролись на веранде за право первым войти в подвал, потом Сян тяжело отдуваясь, уступил
