влажным звуком.
Когда он оторвался от губ Беляева, тот жадно хлебнул воздух, слегка пошатнувшись от ощущений. Демидов сел на корточки и парень невольно удивился, насколько же прямая осанка у этого мужчины! То, что произошло дальше, заставило студента сконфуженно закусить нижнюю губу.
Дмитрий взял в пальцы шнурки левого ботинка Сергея и зашнуровал их.
– Теперь иди, – тихо сказал Демидов, выпрямляясь.
Прежде, чем отвернуться, мужчина положил на комод ключи для Серёжи.
***
После практического занятия по искусствоведению, была лекция по литературе, которую вёл Семёнов. Тот самый, за которого взялось МГБ, и о чём знал только Сергей. Но сейчас Беляеву было плевать на мужчину. Он всё время смотрел на пустующее место Лены Литвиновой. Во рту стоял неприятный железный привкус. Зря он надеялся, что Дмитрий сжалится…
«Не вини себя. Хватит самоистязаний. Ты не сделал ничего дурного», – успокаивал один внутренний голос.
«А кто виноват, если не он? Надо было головой думать, когда бежал в кино с этой девчонкой!» – раздражённо звенел второй.
Под конец лекции Сергею начало казаться, что ещё немного, и его голова треснет от противоречий. Он почти ничего не записывал. Вместо этого находился в глубокой задумчивости и рисовал на полях тетради звёзды, облака, солнце. Зотов и Крапивин, сидящие по обе стороны от Серёжи, конечно же, это заметили, и дважды многозначительно переглянулись.
– Рассказывай, – твёрдо произнёс Юра, когда началась перемена, и аудитория опустела.
Вторая лекция по той же литературе должна была проходить здесь, поэтому вещи студентов остались лежать на партах.
– Что? – напряжённо спросил Беляев.
– Что с тобой такое. Это не Горький, вообще-то, – хмыкнул Крапивин и ткнул пальцем в рисунки на полях тетради.
Сергей взволнованно прикрыл глаза ладонью, выронил карандаш и подрагивающим шёпотом рассказал друзьям о случившемся. У двери что-то скрипнуло, и парни синхронно повернулись. За порогом, спиной к ним, стоял человек, что следил за Беляевым с самого начала его романа с полковником. И Серёжа вдруг с ужасом понял, что теперь внимание к его персоне станет пристальнее. Хотя, казалось бы, куда ещё больше…
– Так, успокойся, – зашептал Зотов, слегка нахмурившись. – Ты не виноват, нечего себя корить.
– Правда так думаешь? – печально спросил Сергей.
– Правда, – кивнул Юра, и светлая чёлка упала ему на лоб. – К тому же, самоистязанием ты ничем Лене не поможешь.
– Он прав, – со знанием дела сказал Сёма. – Ну толку мусолить всё это, варить в голове? Кому лучше сделаешь?
– И что же мне теперь делать?
– Жить, – ответил Крапивин, выглядя на удивление серьёзным.
И в этом
