сердца мужские покорить сумеешь!
Нить, пропущенная сквозь пальцы Афродиты, стала шелковистой, заискрилась жемчужным блеском.
Гера вовсе не рассчитывала, что подруга тоже захочет принять участие в её задумке, да и незачем это было. Но дело сделано, что уж теперь кулаками махать? Гера потянула подругу к выходу из пещеры:
– Идем уже!
Когда хитоны Богинь перестали мелькать на спуске горы, к входу в пещеру, прячась в зарослях, опасаясь быть замеченной, прокралась еще одна женская фигура.
Фемида, а это была именно она, еще вчера вечером услышала перешептывание Богинь, почувствовала злобный взгляд Геры.
Повязка на глазах, необходимый атрибут Богини правосудия, никогда ею не снималась.
Фемиде не нужны были глаза для того, чтобы видеть.
Она знала, что её дочери сейчас очень заняты и не возникнет необходимости объяснять им, с какой стати и зачем мать пришла в пещеру.
Фемида протянула руку к веретену, над которым еще недавно осуществляли свой план подруги. Ее вечная соперница, жена Зевса Гера и её подруга, «штатная любовница» властителя Олимпа, Афродита.
Фемиду тяготил статус «бывшей жены». Она не понимала, что нашел Зевс в жестокой и самовлюбленной Гере, но волю Бога оспаривать глупо и бессмысленно. Зато у Фемиды есть три прекрасные дочери! И она не позволит никому навредить девочкам!
Фемида зажала нить между пальцами:
– О Великий Зевс! Это же нужно было только придумать! Наградить человечку взаимоисключающими качествами! Умная и красивая! Да где же это слыхано! Да с таким «дуэтом» можно много бед нагородить. История Елены тому примером.
Фемида задумалась, все так же удерживая нить в пальцах. Что же теперь делать? Отменить волю богинь не в её силах. Вот разве что слегка подкорректировать:
– Честность и стремление к справедливости! Вот тебе мои дары, смертная!
Довольно улыбнувшись, подхватив весы, которые Богиня уронила на пол, когда занималась чужой судьбой, поправив на глазах повязку, Фемида, как и две её предшественницы, покинула пещеру.
Она прошла всего лишь в полуметре от Зевса, давно занявшего наблюдательный пункт у старой оливы и ожидающего, когда же уйдут его женщины.
Мужа своего Фемида, занятая мыслями о неотложных делах, не заметила.
Зевс вошел в пещеру ни от кого не скрываясь.
Громко окрикнул дочерей, которые подбежали к отцу, улыбаясь и ожидая похвалы за проделанную работу.
Но похвалы не последовало. Отец сурово смотрел на Мойр и хмурился:
– Как это понимать? Почему вы позволяете вмешиваться в людские судьбы всем, кому не лень?
Мойры что-то начали лопотать, оправдываться тем, что сегодня день такой суматошный. Они все еще не могли взять в толк, на что сердиться отец.
Зевс указал на веретено, над которым полдня колдовали Богини:
– Я вот об этом!
Мойры охнули.
