они вскоре вместе молча, взявшись за руки, маскируясь под ночных гуляк.
Когда же Темпл счёл нужным оставить свою спасительницу одну, она воспротивилась.
– Можешь уходить. Дальше я справлюсь сам, – вежливо сказал он, почтительно пожимая ей руку.
– Не хочу. Да мне и некуда, – девушка смотрела на него с каким-то отчаянным порывом, но вовсе не была похожа при этом на наркоманку либо психопатку, которых полно в любом городе.
– Хочешь пойти со мной? – галантно полюбопытствовал Темпл, разглядывая её уже с неприкрытым мужским интересом. – Но мне придётся улететь с планеты после произошедшего, как можно скорее.
– Хочу, – спокойно сказала она. – Мне тоже придётся, ведь они не простят мне, что ты уцелел.
– Не возражаю, – согласился Темпл. – Но я бедовый.
– Уже не важно.
Познакомились они уже на «Демоне», и Темпл узнал, что Джина не смогла стать студенткой – протекции у неё не было, а бюджетные места чиновники загодя распределили среди детей своих знакомцев. Хотя, конечно, ей предлагали протекцию – но на условиях через интим… Он пообещал попробовать похлопотать, задействуя свои знакомства на других планетах, и даже пытался выполнить обещанное, но Джина всякий раз находила предлог остаться рядом, а случай с нападением кхарга и вовсе подружил их в итоге, но этот манерный Ормандо испортил всё… Скайстон пытался отговорить, убедить, объяснить, что нельзя соглашаться на это предложение, что работа шпионки – не то, чем стоит заниматься, особенно в этом случае, что это означает только скорый ужасный конец, что она даже не представляет себе, во что ввязывается – бесполезно, с тем же успехом можно было уговаривать скалу. Он пытался сыграть даже на том, что ему будет плохо без неё – не подействовало вовсе. Темпл тогда с досады почти крикнул: «Так что, ключевое слово – принцесса, оно сделало тебя бесчувственной куклой?» Интересно, успела ли Джина пожалеть о том, что так сильно ударила его в ответ? Даже сейчас обидно вспоминать, после всего случившегося. Ладно, глупо обижаться нынче, спасать его со стенда её никто не просил – кабы знал тогда, в чём дело, потребовал бы аудиенцию снова. Даже ценой новой пощёчины.
Но вот незадача – и верно, полутора лет и неизвестно ещё сколько сожженных из-за них будущих как ни бывало, а всё как будто тогда, и Темпл не чувствует себя вправе прикоснуться к Джине, как мужчина. Да, они целовались в камере Лигаполиса – что это меняет? Они могли погибнуть через пять минут – кто ж знал, что вместо патрулей придётся встретиться с кхаргами. Тогда это была бы всё же победа над всеми злыднями, что желали смерти ему и ей – а сейчас он может снова проиграть полностью, если Джина снова захочет уйти. Она ещё молода, он же никто, просто старый друг, ага. Как всё ужасно, всё-таки. Есть несколько недель –
