точно видел его здесь? – спросил другой.
– Да, в коробках. Надо было сразу взять.
Двое мужчин в военной форме потрошили ящики и бросали содержимое на пол.
– Где же он? – в голосе хриплого звучало недовольство.
– Может, в другой комнате?
Борька вздрогнул и сжал в руке ладонь деда. Из глубины тела поднимался страх, заставлявший трястись каждую клеточку. Дед вздохнул и покачал головой, как бы отбиваясь от тревожных мыслей. Густая тьма, выползавшая из углов, казалось, плотнее нависла над их головами. Воздух, пропитанный пылью, сыростью и запахом гниения, давил и сгущал атмосферу дома. Воцарилась тяжёлая, будто выжидающая тишина. Люди в соседней комнате перестали потрошить коробки. Звук приближающихся шагов вызвал у Борьки обильное потоотделение. Луч фонаря нервно обшаривал стены.
– Да тут нет, – сказал хриплый.
– А если его кто-то забрал? – спросил молодой.
– Кто?
– Кто-кто? Тот, кто с тобой разгружал. Ты же не один тут был.
– Вот гады. Пошли отсюда.
Борька выдохнул, когда военные закрыли за собой дверь.
– Пронесло, – прошептал он и включил фонарик. – Как думаешь, дед, почему нам запрещено пользоваться компьютерами? Зачем нас лишили интернета? Я знаю о нём только с твоих слов. Что у нас за жизнь такая? Сплошная скука.
– Ох, Борис, сильным мира сего было выгодно, чтобы люди ничего не знали и, соответственно, молчали. Отобрали телефоны, вырубили интернет, запугали военными. Вот и живём так уже лет двадцать. Как раз перед твоим рождением и прошла эта реформа, – Иван Сергеевич нахмурился, казалось, мысли разворошили гнездо неприятных воспоминаний.
Борька помог деду подняться и осветил проход в соседнюю комнату.
Город тонул в сумраке быстро спускавшегося вечера. Промозглая сырость ложилась на плечи путников, заставляя зябко поёживаться.
– Дед, ты смотри, никому не говори про этот дом, – сказал Борька, отодвигая трухлявую доску в заборе.
– Я ещё из ума не выжил, – возмутился Иван Сергеевич.
Перед глазами старика отчётливо всплывали картинки, где власти запрещали пользоваться развлекательной техникой и принуждали сдавать её в специальные пункты.
«Лишь бы плеер работал, и диск не испортился, – думал старик, проверяя не исчезли ли драгоценные находки. – Вот бы ещё компьютер оттуда вынести. Эх».
Борька шёл и краем глаза поглядывал на счастливого деда, а в голове звучали слова из песни:
«Полковнику никто не пишет
Полковника никто не ждёт…»
Взрослая дочь
Инна Фохт (ник в инстаграм @innafocht80)
Ночь сегодня длиннее казалась.
Я лежала одна в темноте.
Всё прислушивалась, всё старалась
Я услышать, не скрипнула ль дверь.
И уже
