как мы с Эдуардо идем по пляжу, принимает нас за влюбленную пару, завидует мне: тому, какой красивый мужчина мне достался, и той свободе, которую дает мне отсутствие детей?
– Мы кое над чем работаем, – говорит Эдуардо, привлекая мое внимание.
– А над чем именно, ты мне не расскажешь.
Как не рассказал о динамите, который мы забирали.
– Все сложно, Беатрис. Есть вещи, в которые тебе лучше не вникать.
– Потому что я женщина?
– Нет. Потому что чем меньше людей об этом знает, тем лучше. У Фиделя повсюду шпионы.
– Я бы никогда…
– Не сомневаюсь. Тем не менее нужно соблюдать осторожность. Я по возможности стараюсь оградить тебя от всего этого, защитить. Алехандро, пока был жив, тоже тебя оберегал.
– Если ты хочешь, чтобы я была в безопасности, зачем ты все это затеял? Зачем взял меня с собой, когда поехал за динамитом? Зачем организовал мою встречу с человеком из ЦРУ?
– Затем, что я знаю, как много это для тебя значит. Как ты любила брата, как боролась против Батисты. Как веришь в Кубу и ее будущее. К тому же ты Беатрис Перес. Разве бывало с тобой когда-нибудь, чтобы ты чего-то захотела и успокоилась прежде, чем получила это?
– Даже не знаю… Либо ты понимаешь меня и веришь в меня, как никто другой, либо ты сам не успокаиваешься, пока не получаешь желаемого, а я – удобное средство осуществления твоих желаний.
Эдуардо смеется.
– Пожалуй, это ты понимаешь меня, как никто.
Он обнимает меня за плечи и прижимает к своему мускулистому телу. На этот раз сомневаться не приходится: молодая мать действительно бросает в мою сторону завистливый взгляд.
– Может быть, и то, и другое, – говорит Эдуардо, прикоснувшись губами к моей макушке.
Нежность его голоса противоречит неприкрытому цинизму слов. Такой уж он человек. Мы с ним во многом похожи. Иногда, глядя на него, я как будто бы смотрю в зеркало и не всегда бываю готова увидеть то, что вижу.
Глава 8
Сезон закончился, и теперь мы живем, как в болоте. Жара и влажность усугубляют нашу скуку. Мы целыми сутками торчим на пляже: устраиваем пикники, сооружаем замки из песка с моим племянником. Нет больше ни балов, ни изысканных приемов. Если бы Эдуардо между своими таинственными путешествиями не заглядывал к нам и не приносил кое-какие новости, тоска была бы невыносимой.
– Мы подумываем, не переехать ли в Майами, – объявляет моя сестра Элиза одним июльским днем, сидя рядом со мной на большом клетчатом покрывале и наблюдая за тем, как Мигель под руководством няни ковыряется в песке.
В последние несколько месяцев личность моего племянника претерпела трансформацию: из сонного младенца он превратился в бойкого маленького мальчика с лукавой мордочкой и упрямым огоньком в глазах, указывающим на то, что он Перес. Малыш очаровал всю семью, став нашим утешением и нашей надеждой в эти непростые времена.
– Зачем
