и ставит ее на полку. Потом осматривается, проверяет, все ли в порядке в баре, и поворачивается ко мне.
– Я когда-нибудь говорил тебе, какая ты красивая?
Оливия на миг застенчиво отводит глаза, а потом возвращает взгляд ко мне. Она все еще смущается от комплиментов, что меня шокирует. Иметь такую внешность и не чувствовать себя сногсшибательной красоткой? Это за пределами моего понимания. А она не чувствует. Почему-то от этого меня влечет к ней еще сильнее.
– Ты, вероятно, упоминал об этом раза два или три, – с напускной скромностью говорит Оливия и закусывает губу.
Как мне это нравится. Хочется снова отнести ее в спальню. Но у нас мало времени. А быстрый секс с этой девушкой меня как-то не привлекает. Если только за ним не последует что-нибудь более… основательное.
Глядя на меня уголком глаза, Оливия начинает медленно двигаться вдоль бара к выходу из-за стойки. Я иду параллельно с ней по другую сторону.
– Правильно. Я упоминал об этом и раньше. Помню, что говорил тебе, какая ты потрясающая. Кажется, мы тогда стояли перед зеркалом. – Мой приятель подергивается под молнией при одной мысли о том, как я вхожу в Оливию сзади в женском туалете бара «У Тэда». – Не припоминаешь?
Оливия украдкой бросает на меня взгляд. Я замечаю в нем огонь горячего желания. Знаю, она помнит все так же хорошо, как и я.
Она откашливается.
– М-м, да. Это кажется мне смутно знакомым. – Улыбка у Оливии игривая.
Боже, какое искушение!
– Смутно? Может, я вдолбил это в тебя недостаточно крепко.
– О, думаю, ты вдолбил это достаточно крепко.
– Может быть, мне надо было дать тебе больше времени, чтобы язык развязался?
– О, полагаю, выбранная тобой форма коммуникации была очень эффективна.
– Значит, ты все это сейчас вспоминаешь?
– Да, это все вспоминается.
– Если ты лжешь, я выдавлю из тебя это с потом, ты знаешь.
– Я не лгу. Это врезалось мне в память. Навсегда.
– Может, нам стоит съездить туда снова, просто чтобы ты проверила, ясно ли помнишь то, что мы сейчас обсуждаем. Я хочу убедиться, что он все еще там. Глубоко-глубоко. Чтобы ты никогда не забыла.
Наконец Оливия заливается смехом, мы как раз оказываемся у выхода из-за стойки. Она обходит угол, а я преграждаю ей путь своим телом.
– Сомневаюсь, что ты можешь сделать что-то, чтобы забраться глубже.
– О, я могу придумать пару-тройку вещиц. Но чтобы проверить это, нам остается одно – попробовать. Не знаю, как ты, а я – за. Готов выложиться. По полной.
Какой-то огонек вспыхивает в глазах Оливии, но тут же гаснет, и она, кажется, охладевает к игре. Я не успеваю поломать голову над этой загадкой, потому что Оливия меняет тему:
– Ох! Я почти забыла. Марисса. Чего она хотела?
И снова у меня появляется впечатление, что не все в порядке.
Очевидно, сейчас не время говорить о том,
