мать лежала в своей комнате и не хотела ни с кем разговаривать, что в последние месяцы стало привычным. Когда они поняли, что с мамой происходит нечто ненормальное, вызвали скорую, а ехала она долго, и время, столь дорогое при инсультах, было упущено. Максим в больницу не поехал: ночью ему не на чем было бы вернуться домой, а Алесю или других людей, у которых есть машина, он обеспокоить в поздний час постеснялся.
А через пять дней, утром третьего мая, к Алесе пришёл Денис и сказал, что тётя Ира Авдошкина умерла. Очень жаль её! Всего пятьдесят девять лет – прожить бы ещё тридцать, да не вышло. И ведь умерла главным образом потому, что сама не хотела жить и опустила руки.
У тёти Иры трудная жизнь была. Она родила троих сыновей – Петра, Максима и Алексея. У Петра был один отец, а у Максима и Алексея другой. Первый муж, отец Петра, когда напивался, бил её беременную по животу – об этом сам Пётр рассказывал Алесе. Говорил, что хотел бы своего родного отца встретить и набить ему лицо. Да и сам Пётр пил крепко, правда, не бузил. Был, как обычно про таких людей говорят, тихим алкоголиком. Женился и жил с супругой где-то рядом с Москвой, а в самой столице работал. Потом расстался с женой из-за пристрастия к горячительным напиткам, а с работы попросили по той же причине. Вернулся домой. Он прожил всего двадцать шесть лет и умер от цирроза печени.
Когда Пётр был совсем маленьким, его мать вышла замуж за Семёна Авдошкина, отца Максима и Алексея. Тот был тоже не подарок. Пил и во хмелю хулиганил, гонял жену и детей. В 2000 году выгнала тётя Ира дядю Семёна. Он жил в родительском доме в Рамешках с новой женой и вёл тот же образ жизни. Теперь уж и дяди Семёна нет: семь лет назад сердце отказало. А младший сын Авдошкиных, Алексей, пошёл по иной дороге. Не был пьяницей, имел постоянную работу (водил молоковоз), женился и построил свой дом в селе Гусино, что по пути в райцентр. Всё бы хорошо, но жил Алексей в постоянных конфликтах с матерью и братом. Его тоже можно понять: вот, скажем, приезжает он в Сулиды, а тут мама и брат пьяные. Он начинает им за это выговаривать, а они обижаются, и взаимное непонимание растёт. К тому же, были в Алексее такие черты, как холодность, цинизм и даже скупость. Если Максим ради дорогого ему человека рубашку с себя снимет, то его родной брат совсем не такой!
Всё это Алеся вспоминала, пока шла к Максиму. Надо поддержать человека, который когда-то был ей близок. Чувства к Максиму давно угасли, но она помнила и ценила того парня, каким он был в семнадцать лет. Да и тётя Ира хорошо к Алесе относилась. Она часто полушуткой говорила: «Вот какая невестка у меня будет»! Алеся подумала: оба её мужа имели проблемы с зависимостями. А почему она таких себе выбрала? Не потому ли, что проецировала образ Максима на тех, кто понравился ей уже во взрослой жизни?
У крыльца Авдошкиных на непрочной, полусгнившей уже скамейке сидели люди: Яна, двоюродная сестра Максима и родная племянница тёти Иры, её муж Александр и соседка Аня Комарова – та самая, в дом которой Максим однажды ночью вламывался. Максим стоял перед ними. Зульфии не было видно. Алеся подошла
