отозвалась Сен-Ти-Йи пару минут спустя, поднимаясь. – Лет тридцать-сорок назад это тело было красиво, почти как твоё сейчас. Откуда тебе знать, что ты или твой друг не позарились бы в ту пору на маленькую рабыню?..
Насмешливое мурчание послышалось в её голосе – нотки, знакомые Альену по речам другой Сен-Ти-Йи. Той, что обладала прекрасными струящимися волосами и рожками… Он выстоял, не позволив себя смутить.
– Ну вот ещё, – брезгливо проворчал Ривэн и со вздохом опустил их вещи на песок – видимо, устал держать. Он завернул до локтей рукава рубахи – родной, дорелийского пошива, – так что от прохладного ветра кожа покрылась мурашками. – Кстати, о мешках. Долго мы ещё тут простоим? Или придётся до утра перетаскивать всё это с места на место?
Альен хмыкнул: Ривэн даже теперь может рассуждать деловито не по годам. Практичного супруга найдёт в нём потом какая-нибудь девчонка – лет через десять, когда воришка перебесится и станет степенным мужем…
Если, конечно, у него будут эти десять лет. И если ещё раньше он не превратится в безвольного раба тауриллиан.
– Пока госпожа колдунья не завершит всё, что нужно, отплыть не получится, – сказал он. – Что делать – таков уговор… А что там у тебя, снова еда? – (Альен ради интереса приподнял один из мешков и кашлянул, удивившись тяжести). – Ты булыжников туда набросал?
Ривэн поскрёб в затылке.
– Ну, почти… Я вернулся в ту ночлежку, как мы хотели. Сегодня сбегал… Хозяин никуда не дел агховы статуэтки, продать хотел. Ну, я и…
Стало солоно во рту, и Альен осознал, что уже несколько секунд стоит с больно прикушенной губой. Он забыл о последних работах Бадвагура – позорно забыл, несмотря на их разговор… Вроде бы мелочь, если смотреть широко, – но уже давно его не охватывал такой отвратный, до тошноты, стыд.
– Спасибо, что забрал их, – сказал он. – Я…
И тут что-то словно толкнуло его в грудь, в глазах потемнело, и чутьё подсказало: магия. Могучая, древняя магия где-то рядом. Альен инстинктивно выставил мысленную защиту – так резко, что Ривэна отбросило на пару шагов, и он еле устоял на ногах. Потом развернулся к Сен-Ти-Йи, собирая жар силы на кончиках пальцев.
Но старуха всё возилась у кромки воды, будто ничего не случилось. Альен в смятении сглотнул горькую слюну. Берег Гюлеи был пронзительно тих, и звёзды мирно перемигивались в небе – но что-то непоправимо изменилось. Его точно позвали издали – тоскливо, рыдающе, с неизбывной жаждой, – и зов этот длился, и длился, и конца ему не было.
– Альен? – Ривэн подкрался и в кои-то веки позволил себе тронуть его за плечо. – Милорд?.. С Вами всё в порядке?
Снова милорд, снова «с Вами»… Погрузившись в странное волнение, Альен сумел только сбросить ладонь Ривэна и промычать что-то невнятное. Напряжение не отпускало, он по-прежнему слышал этот зов.
Через пару мгновений удар повторился, и теперь сердце Альена сбилось с ритма – заколотилось, затянуло
