несмотря на всё дерьмо, что в нем творится. Мое состояние походит на то, что я испытывала, когда дурацкая капсула была в моем ухе и работала. Я вспоминаю знакомую, которая, напившись, отправляет признания в любви всем из своего списка контактов, и, извиняясь на утро, получает ответы из серии: «Да ладно, мне было приятно это прочитать».
Время пролетает незаметно. В одиннадцать вечера в кафе остаемся только я и персонал. Ко мне подходит официантка с терминалом для безналичной оплаты.
– Простите, но мы закрываемся, – вежливо произносит она.
– И что, даже без песен? – возмущаюсь я, пьяная в стельку. – Мы-ы-ы уже-е-е-е закрыва-а-а-емся-я-я.
Девушка смотрит на меня с недовольством во взгляде.
– Ладно-ладно, – овладев собой на время, как можно более адекватно говорю я, – давайте я оплачу с телефона.
Я два раза тыкаю в экран айфона, навожу камеру на лицо, чтобы на дисплее появилась карта «Тинькофф Банка», а затем прижимаю телефон к терминалу для оплаты. Соответствующий звук оповещает, что деньги с карты снялись.
– Дзи-и-и-нь! – улыбаюсь я. – Ох, какой кэшбек у меня будет хороший.
– Всего вам доброго! – формально желает девушка, не скрывая своего раздражения.
Из «черничной» ночи я выхожу в московскую: темную, холодную и ветреную. На улице не многолюдно, несмотря на то, что я в центре города.
– Дзи-и-инь! Дзи-и-нь! – напеваю я в пьяном угаре. – Бля, завтра опять меня ждет весь этот «дзинь» в «Какашке Дзинь».
Я начинаю смеяться и кружиться так беззаботно, что едва не попадаю под колеса мимо проезжающей машины.
– Эй, че ты, мудила! – кричу я ему вслед.
– На дорогу гляди, пьяная корова! – раздраженно бросает водитель.
Показав владельцу автомобиля средний палец, я иду дальше. Где же тут метро? Ай, плевать, пойду куда глаза глядят: чем позже попаду в метро, тем позже доеду до дома – я туда не хочу. Вообще ничего не хочу, кроме Глеба.
При мысли о бывшем к горлу подступает комок рыданий.
– Да заебала, – говорю самой себе, – плачешь и плачешь, бу-бу-бу. «Я такая несчастная!»
Очень «кстати» мимо проходит парочка, которая останавливается и крепко обнимается. Это меня вконец выбешивает.
– Вы еще сосаться начните! – кричу я им. – Демонстрируете тут свою любовь! Хуже только люди в метро, которые целуются у всех на виду; хочется им вагон выделить, чтобы они наконец спокойно потрахались.
Я присматриваюсь к паре и узнаю парня: круглое лицо, высокий рост, добрые карие глаза и большие щеки. Сука, это же Глеб!
– Ах ты сволочь! – начинаю вопить я. – Уже нашел новую игрушку?! Нравится делать больно людям?
– Глеб, это кто? – спрашивает блондинка в сером пальто.
– Никто, – отмахивается бывший.
– Я никто?! – вспыхиваю я. – Никто? Сказал человек, который был для меня всем! Как ты смеешь, сука, так обо
