для ремесленников, обычно принадлежит в стаде всего лишь несколько овец, дающих шерсть на бытовые нужды.
И понятно, что в подобном случае каждая потерявшаяся овца вдвойне дорога, и нередко всем дольщикам этого стада ее приходится искать целый день. Поэтому такая неразрывно связанная со стадом жизнь, к которой Иисус относился не как к источнику сентиментальных пастушьих песен, а по-хозяйски, как к одной из сторон собственного бытия, тоже занимала ум по-своему видевшего ее взрослеющего юноши. Не случайно в библейских повествованиях часто упоминаются овцы. Все без исключения древние Божьи люди были пастухами. И снова переживания Иисуса сплетались с библейскими историями, становясь отправной точкой для тех размышлений, которые позже в законченной форме превратились в драгоценный рассказ о добром пастыре.
При таком взгляде в какой-то степени проливается свет на 30-летнюю жизнь Иисуса, равно как и на весь ход его внутреннего развития. Кто хотел бы продолжить данные исследования, тот, к своему удивлению, найдет для этого немало материала. Но каждому должно быть ясно, что устами Иисуса говорит не философ, а сведущий человек, который, много увидев и пережив, выстроил на этом свое новое мышление. Домашний уклад семьи в Назарете вполне очевиден. Иисус жил в чрезвычайно простой, спокойной обстановке, характерной для деревень или крошечных городков с их полукрестьянскими, полуремесленными семьями, внутренне сосредоточенными на милых их сердцу домашних заботах, а внешне удерживавшими себя в строго очерченных рамках дозволенного. Жизнь действительно простая, но не жалкая.
Нам понятно, почему евангелистам, для которых Воскресший был носителем совершенно новых идей, подобное казалось маловажным. Но мы также знаем, почему нам, живущим сегодня и духовно устроенным совсем иначе, любо-дорого заниматься уяснением для себя всех этих внешних вещей в его жизни, считая именно их отправной точкой в постижении Иисуса.
Мы непременно хотим узнать, как обыкновенному человеку вырваться из пут мелкой повседневной жизни, не содержащей в себе ничего примечательного, и найти свой путь к Отцу. И нам отрадно, что Иисус, невзирая на житейские мелочи, этот путь все же нашел, более того, сумел с неподражаемой простотой и величием увидеть в незамысловатой обыденности даже продолжение Царства Небесного. Оно такое же простое и близкое нам, как наша повседневная жизнь.
Теперь уместно на мгновение остановиться и поразмышлять об особенностях самого Иисуса. По сути, это обыкновенный сын человеческий. Этого мальчика мы узнаем в наших собственных детях, которые также всему удивляются и порой рассуждают библейскими категориями, и, может быть, куда чаще, чем мы предполагаем. Но в Иисусе такая детскость сохранялась на протяжении всех его юношеских лет, а затем, получив столь замечательное и неповторимое развитие, превратилась в зрелый плод Царства Небесного. Но и тогда он остался сыном человеческим.
Переоценка ценностей
