замер, увидев незнакомку напротив соседской двери.
Она была его соседкой?
Медленно молодая женщина повернулась, рот ее приоткрылся, готовый извергнуть крик.
Стрелок не мог позволить ей привлечь к нему внимание полиции. Недолго думая он в два шага преодолел расстояние между ними и зажал ее рот рукой в перчатке.
Незнакомка испуганно пискнула и, обмякнув, начала оседать в его руках.
– Я ваш сосед. Я из квартиры 36! – растерянно прокричал он, боясь, что она сейчас потеряет сознание.
Рука преследователя зажала рот. Алессия подумала, что все: это ее конец. Ее труп теперь найдут где-то в канаве… или еще хуже: в собственной квартире. Соседи через пару недель вызовут полицию из-за вони. А лежать она будет в ванной. Почему в ванной? Алессия не знала. Почему-то ей показалось, что однозначно ее труп будет лежать в ванной…
Филипп растерянно схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул.
– Девушка! Девушка! Придите в себя.
Алессия медленно подняла глаза на него и заторможено осознала, что сидела на бетонном полу, облокотившись на собственную дверь, а ее преследователь махал перед ней ключами и указывал на квартиру напротив.
Она закрыла глаза и вновь открыла. Ей точно надо было сегодня меньше пить.
Филипп скривился и, встав с корточек, пошел открывать свою квартиру. Надеясь отыскать нашатырь или, может, виски для себя.
“Чокнутая!” – думал он.
“Это же маньяк”, – крутилось у нее в голове.
Увидев удаляющуюся спину маньяка, она еще раз моргнула и проследила, как он открыл дверь квартиры напротив. И вдруг до нее дошло, что же произошло, и выругалась так смачно, как любила. На итальянском, с подбором слов, которые выдавали в ней итальянку, хоть она и говорила на идеальном английском.
Филипп ошарашено обернулся, не успев ступить на порог. Ругательство, которое звучало из этого прекрасного рта, окрашенного красной губной помадой, звучало как музыка, если бы он не понимал смысл слов.
Алессия захлопнула свой рот, увидев вытянувшееся лицо соседа. Как правило, британцы, да и не только, не понимали, что она говорила, но этот мужчина, которого она приняла за маньяка, однозначно понял, куда она его послала.
– Простите, – пискнула она. – Я не вас имела ввиду… Я ругалась на саму ситуацию. Я вас приняла за маньяка-насильника.
Алессия покраснела и, вскочив на ноги, быстро скрылась за своей дверью. Захлопнув ее, она ошарашено посмотрела на себя в зеркало и разочарованно ударилась об него лбом. Ей было жутко стыдно.
Рот Филиппа отвис. Он всякое видел в жизни, но такого у него еще не было.
Он прошел вглубь квартиры, которая наполнялась рассветными лучами солнца. Почему-то его мысли были до сих пор прикованы к соседке с красивыми, блестящими, словно живой шелк, волосами, почти черными глазами и таким манящими губами…
Стрелок встряхнул головой, пытаясь отогнать возникшие в голове
