резко повернула голову, что шея хрустнула.
– Ты дэвлесс? – изумленно вскрикнула она. – Это, кстати, моя газета… То есть, я главный редактор.
Филипп растерянно замер. Рот удивленно приоткрылся. Ему потребовалась вся выдержка, чтобы не скривиться от разочарования: ну как она могла оказаться дэвлесс? Да и к тому же главред “Davless-news”? Худшим раскладом могло быть только соседство с агентом АКД или Дмитрием Аскендитом.
Алессия же, напротив, испытала прилив радости. Сосед ей понравился как мужчина, но с людьми у нее не ладилось. Они были из разного теста, и так или иначе, ее тянуло к дэвлесс, как иностранцев на чужбине тянет друг к другу.
– Ты из какого Дома?
Веки Филиппа дернулись. Он до отрезвляющей боли прикусил кончик языка, пытаясь вспомнить что-либо о главном редакторе “Davless-news”, нервно улыбнулся и произнес:
– Дом Лилий.
– Вот это да! А где учился? – От этого неожиданного допроса стрелок напрягся. Алессия почувствовала, что соседу не понравилась ее настойчивость и вздохнула: – Прости… Это вся моя журналистская сущность… Не надо отвечать. Я пойду. Может, как-нибудь выпьем?
Филипп кивнул и проследил, как дверь за ней закрылась.
Густые черные брови образовали линию. Эта девушка вызвала в нем противоречивые чувства: она его одновременно привлекала и пугала.
Он закрыл дверь на замок и поторопил себя – он должен был выходить из дома. Он разобрал винтовку, аккуратно сложил ее в подготовленную спортивную сумку со специальными прорезями для деталей.
Застегнув куртку, он закрыл на ключ дверь квартиры и сбежал по лестнице вниз.
Перед миссией он всегда был совершенно спокоен и серьезен. Час в такси, два часа в поезде, еще час в такси и три часа ожидания.
Филипп лежал на крыше здания, готовый в любой момент выстрелить. Он не использовал музыку в работе, потому что терял концентрацию.
Напряженный, подобно волку на охоте, он ждал свою жертву.
Филипп рассчитывал все заранее. Ветер мог отклонить пулю, от температуры на улице колебалась скорость.
Выстрел был всего лишь кульминацией подготовки. Настоящая работа проводилась до выстрела.
Нельзя было через винтовку концентрировать зрение на одиночной точке прицеливания, иначе образ запечатлевался при смене положения.
“Вот, посмотри, – нахлынули воспоминания на Филиппа, и голос отца возник в голове, – если смотреть на черную точку двадцать или тридцать секунд, то при перемещении взгляда на белую стену можно увидеть образ точки. Это называется запечатление. Это запечатление можно принять за истинное расположение точки прицеливания”.
Именно поэтому, как только Филипп увидел директора АКД, он сконцентрировался на точке прицеливания между глаз, и почти сразу же сделал вдох, выдох, задержал дыхание и нажал на спусковой крючок.
Как только Филипп выстрелил, он собрал вещи, поднял гильзу и, накинув капюшон, вышел из здания.
Он только что убил человека,
