чужой след в конце самой первой недели бессонницы. Вдруг она увидела… Как решает отец отдать её бабушку в далёкий дом престарелых, а дом в престижном квартале отдать под офис собственной фирмы; как наедине кричит на мать, попрекая её, а мать в ответ кричит на его. Как мамочка – её такая на зависть всем шикарная мамочка – все чаще и чаще уходит «в гости» к своему тренеру по фитнесу, а отец уходит в бар и напивается так, что становится послушной жертвой всяких мерзавцев.
И ничего. Антония ничего не могла сделать. Это не её заботы – родительские. Но эта тьма внутри поглощала внутренности, разъедала душу. Антонии не для кого и не для чего было жить – при встрече с новым человеком она видела его насквозь, и постепенно он становился ей противен. Так было всегда… Пока она не повстречала Алькавара.
Утром вся семья вновь собралась в столовой.
–У тебя ещё больше побледнело лицо. И глаза так странно блестят! Ты не больна, тебя не лихорадит?
–Нет, мамочка, это всё, наверное, смена климата.
Отец какое-то время не сводил с обеих взгляда, но потом снова погрузился в чтение. Только Антония почти не шевелилась – она глядела в пустоту, а на губах было одно имя: «Алькавар». От воспоминаний о поцелуе кружилась голова и мутился разум. Вдруг в воздухе послышалась тихая мелодия – даже не мелодия, а так, звук невидимых дрожащих струн. Антония обернулась и увидела за одним из столиков тень. Белые взъерошенные волосы, худоба, но при этом властность облика, сильные красивые руки. Стоило взглянуть – и затягивало в бездну синих глаз. И холод, и сила. За ним хочется идти хоть куда. А он идёт за ней. Словно никто, кроме Антонии не видел его, его усмешки. Он тень. Следа, как и ночью, нет.
Днём она гуляла на горной площадке, где любили гулять все местные жители. Он сидел на одной из аккуратненьких белых скамеечек и снова смотрел на неё. Антонии хотелось и бежать за тридевять земель от этого взгляда, и одновременно идти навстречу ему без раздумий. Покупая у старичка фрукты, она как бы случайно спросила:
–Кто этот господин?
–Где? – подслеповато сощурилась старый торговец.
–Ну, вот же, – и девушка махнула рукой в сторону лавочки.
–Там никого нет, – с подозрением в голосе ответил старик.
Антония поблагодарила его и ушла. Лежа на террасе, она подозвала госпожу Верне и спросила, украдкой кивнув на Алькавара:
–Qui est cet homme?
Но и хозяйка пансионата сочла, что Антонии померещилось. Она наклонилась поближе к девушке и прошептала:
–Здесь есть нехорошее место, на горе. Очень-очень давно там стоял древний храм, но однажды отец одной знатной молоденькой барышни убил там её возлюбленного. Тот юноша при жизни баловался колдовством, что ли… Потом кто-то даже видел его по ночам… Ну и зачем я все это вам рассказываю? Вы же и так не спите по ночам! Простите меня, пожалуйста, и мой болтливый язык!
–Merci madame. Tu es très gentil, – своей равнодушной интонацией и спокойным видом Антония развеяла всякие сомнения госпожи Верне. Скоро должен
