к тому, что правда с «кривдой» часто меняются местами, в зависимости от того, из чьих уст произносятся.
Ещё один пример, когда в советские годы так называемых «валютчиков и «цеховиков» преследовали, давали большие сроки и вплоть до высшей меры приговаривали. А теперь эти злостные некогда преступления – законная финансовая и коммерческая деятельность негосударственных крупных и мелких предприятий. Люди, хотя их называть людьми не хочется, вот хапуги – это лучше подходит, пользуясь природными богатствами, которые для «красного словца» иногда называют «народными», торгуя ими, набивают не то, что свои карманы, обеспечивая безбедную жизнь даже своим правнукам. Это вам не советские миллионеры, как Александр Корейко. Их состояние исчисляется миллиардами, не рублей и «керенок», а долларов или евро.
Отвлёкся, простите.
Иногда, осмысливаешь поступки, совершенные тобой же в далекие годы, но современными мерками и степень их благородства или скверности может меняться в одну или другую сторону. Вот пример, поступок Павлика Морозова, нам ставили в пример и когда красноармеец, не задумываясь стреляет в своего брата белогвардейца – мы оправдывали. Сейчас, уверен, что Павлика, скорее предателем называют и поступок братоубийцы не оправдают.
***
Я могу привести пример из своей школьной жизни, когда нужно было делать выбор и в этом выборе я оказывался одинок, среди коллектива класса. А дело было так.
Я учился в седьмом или даже восьмом классе. Любимыми были точные науки, любил физику и математику. Возможно, потому что меня тянуло к технике. Это не значит, что гуманитарные предметы изучал «спустя рукава» – нет, но занимался не с таким интересом.
Физику у нас преподавала учительница, которую звали Евгения Петровна. Она была одинокой женщиной, инвалидом, сухонькая, сгорбленная женщина, хотя ей и 50 лет не было, но выглядела старше своих лет и никогда не была замужем. О таких говорят: «Богом обиженная» и по-человечески её было жаль только от вида, не зная о ней ничего. Но это лично моё отношение к ней.
Мне нравилась физика, нравилась методика преподавания, я с удовольствием получал те знания, в которых у меня была потребность. Учительница была беззащитна и не могла стать кому-то угрозой, чтобы как от других, ученики прятались под партой, отбросив крышку стола (кто помнит, как парты были устроены). Потому на ее уроках было часто шумно, а иногда ученики устраивали беспредел, т.е. делали пакости, чтобы сорвать урок.
Я был противником таких методов «протеста» против возможности получить знания, тем более, когда обиде подвергается человек, уже обиженный, как я упомянул, Богом. Но и быть «изгоем», пойдя против всего класса ничего бы не дало, кроме того, что меня могли просто осмеивать потом постоянно, как минимум.
По обыкновению, учительница в начале урока проводила закрепление
