сам он давно отказался от пленки и колдовства с химикатами в темной комнате. Элем сел за стол и протянул руку:
– Ну, что там у тебя? Показывай! Вижу, что не терпится…
Деду самому не терпелось посмотреть. И хотя он тщательно маскировал интерес напускным равнодушием, Саша видела, как загорелся в его взгляде жадный огонек. Александра протянула Элему планшет с изображением:
– Вот!
Корбус нацепил на нос очки в тонкой металлической оправе и недовольно уставился на маленький экран.
– А напечатать не могла? Что ты мне на своем телевизоре показываешь? Хорошая карточка требует хорошей печати.
– Не ворчи, как дед, Элем. Это не карточка, а сырье. Только что с камеры качнула. Совсем свежак… Ну, что скажешь? Круто?
Корбус некоторое время интригующе помолчал, внимательно разглядывая снимок.
– Ту-ту-ту… А тебе самой нравится?
От этого вопроса у Сашки пресеклось дыхание… Неужели ее подвело художественное чутье («чуйка», как говорил Корбус)? Сегодняшняя добыча показалась ей лучшей фотографией последнего времени… Неужели «пустышка»?
– Н-н-нравится… А тебе нет?
– Где ты этих любовничков подстрелила?
– В Музеоне3. Что, плохо?
– Нет, не плохо. Даже очень неплохо. Хорошая карточка, с добавленной стоимостью. И образ получился, и эмоция есть. Умничка, девочка!
Саша вспотела от радости, смущенная и удивленная таким непривычно многословным комплиментом.
– И много у тебя таких? – поинтересовался Корбус.
– В смысле?
– Ну, кадров. Ну, ты же не один снимок сделала?
– Нет, конечно. Штук десять. Или даже больше. Пока эти двое не разлепились.
– Параметры съемки меняла? Или просто дубли шлепала?
– Я выдержку4 увеличила, чтобы они застыли, а толпа вокруг них размазалась.
– Покажи-ка все, что есть.
Вот это да! Если Корбус требует «показать все», значит, Саша действительно подстрелила шедевральный кадр!
– Ты полистай, я все варианты сюда качнула. Хотела посоветоваться. Не знаю, какой выбрать. И что делать с постобработкой.
Корбус некоторое время шмыгал пальцем по экрану планшета сначала в одну сторону, а потом по второму разу назад.
– Ту-ту-ту… Я бы вот эту взял. Смотри, здесь у дамы черная слеза с тушью до середины щеки доползла. А мужчина челюсть выпятил. Сдерживается из последних сил.
– Зато тут на переднем плане получеловек… Да еще размался… Грязновато как-то… А обрезать не хочется – формат совсем нестандартным станет.
– Бестолочь ты, Александра Федоровна! Учил я тебя, учил, а ты таких простых вещей не разумеешь! Во-первых, этот получеловек дает тебе передний план и углубляет пространство. И замечательно,
Парк на набережной Москвы-реки, являющийся продолжением Нескучного сада и парка Горького
Время, в течение которого через открытое отверстие (диафрагму) свет действует на матрицу камеры. При длинной выдержке движущиеся объекты получаются смазанными.
