style="font-size:15px;"> Когда ей было пятнадцать ей заинтересовался один из местных довольно обеспеченных мужчин. У него была машина, а по меркам её маленького городка, это говорила о достатке.
Он был женат и старше за неё на пятнадцать лет.
Но для неё это не было каким-то недостатком. Она, жадная до внимания, с удовольствием принимала ухаживания.
Она, наконец-то, почувствовав себя нужной.
Она попробовала на вкус, когда тобой восхищаются, волнуются, любят и она не могла отказаться от этого. Всю жизнь, если можно так сказать, когда тебе даже нет восемнадцати, она считала себя ущербной.
Ни подруг, почему-то девушки её терпеть не могли, потом она уже поняла почему. Они чувствовали в ней конкурентку. Видели, как на неё оборачиваются. Как заворожено прислушиваются парни к её смеху.
Заботы от родителей она тоже не видела.
Она росла в многодетной семье. Помимо неё было ещё три ребенка. И про неё родители всегда говорили: «В семье не без урода».
А Варвара считала, что она просто не для такой жизни.
Её сестры и брат, не чураясь, выполняли домашнюю работу, следили за домашним скотом, следили за хозяйством, вымывали тазы и миски. И мечтали лишь о том, чего могли достичь.
Сестры, если и мечтали о замужестве, то лишь о каком-то соседском Васе. Брат мечтал о не такой уж и высокой должности. Ни о каком высшем образовании и речи не могло идти. В их маленьком городке, на который Варвара без зазрения совести говорила село, было от силы два университета. Так что выбор был не большой. А оплачивать учебу в другом городе её родители не могли.
Варвара всей душой ненавидела следить за хозяйством. За что и заслужила непонимание и недовольные взгляды от семьи.
Уже с её одиннадцати они называли на неё пропащей.
Пытались «вправить мозг» ремнем. Чтобы она была хотя бы хорошей хозяйкой, если в учебе не блистает. Но, почему-то, это не сработало. Варвара как ненавидела их маленьких домик, коз и корову, так и продолжала ненавидеть.
После её сестра увидела, как Варвара садится в машину к тому мужчине. Рассказала родителям, а после всем своим подругам. Которые разнесли новость, что она шлюха, по всему селу.
Ей едва ли не в спину плевали, хихикали и уже через пару недель о ней рассказывали, что она едва ли не со всем селом уже побывала в койке и мужчины выстраиваются в очередь.
Мать плакала, говоря, что это позор на её седую голову. Вырастила дочь шалаву. Теперь ведь Варвару никто замуж не возьмет и над ней – её матерью, доброй женщиной, которая всю жизнь честно трудилась, теперь смеются.
В селе если над тобой смеются и обсуждают – это едва ли не величайшее горе.
Они опять пытались её воспитывать ремнем, а девушка мечтала уехать как можно дальше. Её родители, её сестры и брат вели себя так, как будто она не ребенок, а пропащая женщина.
За полгода до восемнадцатилетние Варвара принялась усердно шерстить социальные сети, чтобы найти мужчину из города, в который мечтает
