Коул осторожно разбудил Эрин и помог ей выбраться из машины. Пусть не в самом добром здравии, Эрин все равно оставалась для него объектом сильного сексуального влечения, что неизбежно грозило осложнениями. Ноги едва держали ее, и ей пришлось опереться на его руку и прислониться к нему. Под свободно облегающей тонкий стан Эрин кремовой шелковой блузкой была тонкая трикотажная майка-бюстье, и поскольку этот день выдался необычно прохладным для августа, соски ее напряглись от холода. Коул мысленно обругал себя скотом за то, что обратил на это внимание, когда Эрин было совсем не до секса.
Но Коул все же оставался мужчиной, и, пока вел ее домой, испытал на себе в полной мере действие всей совокупности раздражителей, включая тонкий и все еще до боли знакомый аромат ее духов, прикосновение шелковистых волос и тепло хрупкого тела. И эта хрупкость заставляла его испытывать щемящую нежность и рождала в нем потребность заботиться о ней.
Поймав себя на этой мысли, Коул споткнулся. Пришлось остановиться, чтобы отдышаться.
– Спальня наверху, – сказала Эрин, по-своему интерпретировав эту внезапную остановку.
Пусть и дальше заблуждается на его счет, подумал Коул.
– Спасибо, – сказал он, направляясь к невысокой лестнице, ведущей в спальню.
Коул уложил ее на кровать и огляделся. Чисто женская спальня с безделушками и добротной светлой деревянной мебелью.
– Коул? – Она открыла карие глаза и сосредоточила на нем взгляд.
– Да?
– Я только… Спасибо тебе, – тихо сказала она, доверчиво глядя на него. Коула словно накрыла теплая волна.
– Не за что, – сказал он. – А теперь отдыхай.
Еще до того как он вышел из комнаты, она уснула.
Спустившись на первый этаж, Коул провел ладонью по лицу, словно хотел удостовериться в том, что все происходящее ему не привиделось. Спящая наверху беременная женщина. Упрямая беременная женщина. Женщина, к которой его тянуло все сильнее с каждой минутой, даже теперь, когда она была далеко не в лучшей форме. Пожалуй, именно ее уязвимость затронула какую-то тайную струну в его душе, о которой он раньше не подозревал. Не надо было напрашиваться к ней в сожители.
Увы, у него не было выбора.
Эрин проснулась и тут же почувствовала невыносимую боль в руке. Снизу доносились мужские голоса. Она заставила себя встать с постели и поплелась в ванную. Увидев свое отражение в зеркале, Эрин застонала. Одной рукой она смыла с лица остатки косметики, почистила зубы и пошла вниз разбираться с главными мужчинами ее жизни.
Майк и Сэм сидели за столом на кухне, обложившись папками. Коул стоял у окна. Эрин узнала эти папки – то были ее рабочие документы, многие из которых имели гриф «Для служебного пользования», и эти засекреченные документы лежали открытыми перед Майком.
Эрин сердито прокашлялась.
– Что это вы делаете, смею спросить?
Майк
