Другими словами, pactum subjectionis (договор о подчинении)95 предполагает pactum societatis (договор об общности)96. Однако речь здесь идет не о передаче прав от сообщества суверену (то есть, легитимации власти государства как власти народа), а о том, что онтологически и практически суверен сам, коллективно и индивидуально создан структурой отношений сообщества и правит до тех пор, пока сообщество признает его суверенитет. Общественный договор позволяет участникам реализовать себя и обеспечить компромисс относительно друг друга, он же определяет и государственный интерес в качестве производного эффекта от структуры внутренних и внешних отношений сообщества97. Этот компромисс и понимание государственного интереса ни в коей мере не связаны с мифическим «возрастанием рациональности» европейской культуры и могут быть обнаружены в самых разных сообществах и временах, независимо от их социальной организации98. Важно не то, каков политический режим в то или иное время. Важен факт того, что разные сообщества используют для управления одинаковый набор институтов и отношений, хотя институциональная компоновка различается, как различаются и условия ее формирования.
На протяжении большей части человеческой истории люди предпочитали такую модель отношений, которая была бы стабильной и предсказуемой, независимо от того, какая форма власти их скрепляет. Другое дело, что исторически конъюнктура отношений, динамика структурных изменений гораздо реже позволяли образоваться гегемонической организации власти, а в случае образования гегемония соблазнялась доминированием вместо сохранения поддержки как более легкой формой организации власти. Если принять во внимание различия участников, становится очевидным, что сложный и неравномерный рисунок отношений общественного договора не может быть ни предзаданной целью, ни какой-то особой сутью социальности. Это именно ситуация, и ее складывание может происходить только в условиях, при которых иное решение не представляется возможным (что и делает текущее время по-настоящему реальным).
Капитал как второе после власти средство социальной организации является плодом неэквивалентного обмена. Если дар характеризует неэквивалентный обмен в управлении настоящим, то капитал делает то же самое в управлении будущим. Сообщество, ограниченное настоящим, полагает реальность, природную и социальную, источником безграничных даров. Сообщество, живущее будущим (а капитал делает возможности будущего безграничными), напротив, исходит из презумпции ограниченности ресурсов и даже сочиняет для этого любопытные теоретические обоснования. Несмотря на сильное желание приписать эту логику особому мышлению или культуре per se, имеет смысл поискать капитал в самом круговороте вещей, различные комбинации которых делают накопление рациональным.
Здесь мы имеем дело с ситуацией, в которой сводятся
Необходимо заметить, что «открытие» политэкономии, практики управления и организации бюрократии в Европе Нового Времени, вопреки мысли М. Вебера и М. Фуко, не были доселе небывалым откровением. Все развитые урбанистические сообщества приходили к схожим умозаключениям и представлению об обществе как сложной самоорганизующейся системе, которая нуждается в управлении либо путем локального самоуправления, либо тотализацией государства, либо управлением через рынок. Открытием Фуко является сама тема управления сообществом как процесса непрерывного изменения институтов.
