самое доброе утро. – Он улыбается мне в щеку, отчего я дотрагиваюсь его губ, оставляя на них едва уловимый отпечаток.
– М… еще, – бормочет чувственно он.
– Нужно поставить розы в вазу. – Я отслоняюсь от него, но он крепко держит меня, не желая отпускать.
Даниэль прав, в наших отношениях, он является инициатором всех событий и действий. Я не хочу заставлять его думать, что он мне безразличен. Это не так. Он занимает определённое место в моем сердце.
Губы Даниэля почти вплотную приближаются ко мне, и он с нежностью целует, даря ощущения, подобные первой снежинке, падающей на ладонь. Такие утренние поцелуи вводят меня в состояние легкого возбуждения.
С томной страстью, он трепетно дотрагивается горячими губами до моей ключицы, пробегая пальцами вдоль позвоночника. Его темные глаза пылают.
Но… страсть не может заполнить жизнь, на нее в чистом виде нельзя положиться.
Неискушенное сердце отказывает ему. Я упираюсь руками о его грудь, дабы прекратить то, что может завершиться нашей ссорой, но он не сдается и сильней прижимает меня к себе.
– Te deseo[8]… – Он отрывисто шепчет прямо в губы. – Я знаю, что ты мне ответишь, но я так тебя хочу… – С моих губ слетает вздох.
Я никак не могу перейти границу, заставить себя совершить то, что страстно желает Даниэль и побороть сидящего внутри меня человечка, твердившего: «Нет, Милана».
– Lo siento, no puedo[9]…
Эту фразу я сообщаю ему на протяжении двух-трех месяцев. Я не знаю, что со мной, но не могу.
Отвергнутый воздыхатель продолжает:
– Но мы можем попробовать?.. – Его голос подобен жалобному вою.
Он смотрит на меня так ужасающе сосредоточенно, ожидая моего ответа. Но ответ таков: «Нет».
– Даниэль, пойми меня правильно. – Он сразу же отпускает меня из своих рук. Он это уже слышал. – Мне нужно быть уверенной… Действия близости между двумя людьми и нужны, чтобы выразить свои чувства к человеку. Но мне нужно время…
– У тебя есть ко мне чувства?
Я отчаянно трясу головой, подтверждая ответ на вопрос, избегая его взгляда, в котором висит сомнение.
– И?
– Я поставлю розы в вазу, – ухожу я от темы, ступая на кухню. – Проходи, я сейчас приготовлю что-нибудь.
Даниэль охладел. И я чувствую, как он бросает мне в спину рассерженный и в то же время унылый взгляд от моих однотипных оправданий.
Я выдыхаю, тру глаза, и наливаю воду в прозрачную вазу. Рядом стоят почти засохшие цветы от Джексона, которые давно пора уже выкинуть. «Рука не поднимается».
Решив пожарить яичницу с беконом и овощами, я подгототавливаю нужные продукты. Даниэль беззвучно подходит ко мне со спины и обнимает, зарываясь носом мне в шею.
– Ты очень нежный…
– Я бы хотел, чтобы так началось каждое наше утро вместе. Todas las mañanas[10], – заверяет он.
Даниэль сделал мне намёк на то, что хочет жить вместе со мной?
– Честно?
Я хочу тебя (исп.).
Прости, не могу (исп.).
Каждое утро (исп.).
