после того как прольется много крови, кажется, что все вокруг замирает переваривая столько смертей одновременно, а потом все становится на свои места. Вот и сейчас, недолгий момент тишины сменился грубыми криками десятков падальщиков, которые спускались на своих огромных крыльях к мертвым. Неизвестно как падальщики узнавали, где и когда им в очередной раз удастся поживиться, но они всегда оказывались тут как тут. Гигантских птиц никто не отгонял от мертвых тел – в пустыне каждое существо имело право выживать как может, а с мертвецами все равно никто возится не будет.
Фатин равнодушно посмотрела, как падальщики дерутся за еще теплую добычу, но быстро потеряла к этому интерес и окинула взглядом фургон. Точнее то, что осталось от него и пассажиров. Даури, как ни в чем не бывало сидели на своих прежних местах и равнодушно смотрели на нее своими красными глазами. По их взгляду трудно было понять, что они думают о происходящем, во всяком случае этот народ для Фатин всегда оставалась загадкой. Заметив, что девушка долго смотрит на них, один из даури поднял руку и показал ей неприличный жест, Фатин ответила ему тем же. Даури улыбнулся, что-то промычал и отвернулся от девушки – ее это вполне устраивало. Рядом с даури лежал мертвый старик, у которого не хватало половины черепа. Рыжий мальчишка лежал снаружи со стрелой в спине, а его друг был жив и здоров – он сидел поджав под себя ноги и трясся от страха. Вонючий патлатый раб по-прежнему сидел рядом с ней, вот только теперь его шея была пробита тяжелым костяным дротиком и из раны густым ручьем текла темная, практически черного цвета кровь. Глядя на него Фатин поморщилась, ей показалось, что после смерти от него стало вонять еще сильнее. Она перевела взгляд на Чока и отметила, что тот в присущей ему манере сидит и глупо улыбается. Единственное чем он отличался от прежнего Чока, тем что молчал. «Так выглядят наркоманы, когда нанюхаются скурфа, – подумала Фатин. – Но вряд ли парень где-то смог бы добыть этот розовый порошок, во всяком случае рабам его точно не выдавали. Похоже и в самом деле дурачок».
Снаружи фургона послышалась голоса, а затем к фургону подошли двое шкавари. Девушка заметила, что их родовые маски хоть и отличались в деталях, были очень похожи по цветовой гамме и рисунку, это говорило о том, что они родственники. Один из них был на полголовы выше второго. Шкавари внимательно осмотрели фургон, затем каждого раба и трупы.
– Три человека, три даури, – посчитал выживших один из них.
Каждый раз, когда Фатин слышала разговор шкавари, ей все время казалось, что эти невысокие существа просто не должны разговаривать такими низкими голосами, но из-за масок их речь напоминала буханье в большой барабан.
– Даури можно не считать, – махнул рукой второй, тот, который был повыше. – Бочка грязной воды стоит дороже, чем эти трое вместе взятые.
В ответ на это один из даури, тот самый который не так давно ходил мимо дырки в туалет, что-то промычал и похлопал себя по промежности.
