покачала головой, несмотря на то, что сильно хотела выйти. Почему-то мысль о том, что я буду находиться именно рядом с ним, жутко настораживала меня. Казалось, он ненавидит меня сильнее, чем все остальные.
Он тяжело выдохнул и резко схватил меня за руку, ругаясь по-русски, наверняка эти оскорбления были самыми непристойными. Меня никогда в жизни так не оскорбляли, а за последние сутки я услышала столько всего о себе, что мой скудный словарный запас плохих слов пополнился до краёв.
– Не трогай, – запротестовала я, пытаясь оттолкнуть его руку, но парень был необычайно силён и вытащил меня из машины в считаные секунды.
– Иди, – скомандовал он, толкая меня вперёд.
Оглядевшись по сторонам, я не могла до конца разобрать, что это за место, но одно стало понятно сразу же. Вокруг растянулся густой лес, где меня, похоже, и закопают, и, если даже я закричу, ко мне на помощь скорей всего придут только милые лесные зверюшки, но я сомневалась, что они смогут мне помочь. Мы шли примерно около минуты, когда я начала чувствовать сильную боль в ногах. Я заработала пару сильных ссадин на ступнях. Когда мы подошли ближе, перед нами возвысился большой и высокий дом. Он был действительно огромных размеров. Жуткий и больше похож на какой-то старинный трансильванский дворец Дракулы, чем на дом смертных. Тёмно-красный кирпич, колонны и тёмно-зелёная крыша. Каменные ангелы на балконах и львы на входе. Тотальная безвкусица.
Парень затолкал меня внутрь, и я споткнулась, приземлившись на колени.
Он усмехнулся, что-то сказав на своём отвратительно грубом языке.
На секунду мой взор упал на кольцо, которое горело на моей руке. Я совсем забыла его снять. Медленно вставая на ноги, я воспользовалась моментом, чтобы попытаться запомнить расположение дверей и окон. Я должна была хоть что-то знать, когда буду сбегать отсюда. А я знаю себя и точно сбегу, если представится хотя бы малейший шанс.
– Считаешь себя очень умной, правда? Не пытайся крутить головой в надежде хоть что-то запомнить. Бесполезно, отсюда тебе не сбежать.
Да как он смеет мне приказывать. Даже если они меня похитили, они не являются хозяевами моих мыслей и меня в целом.
– Я не спрашивала тебя, о чём мне думать, а о чём нет, русский. – Последнее слово я выплюнула с особым отвращением. Я почувствовала это горьким вкусом во рту.
Он зарычал, резко схватив меня за горло сзади, прижал к стене. Затем развернул меня так, чтобы я видела его глаза.
Глаза парня были опасными и тёмными, но не такими тёмными, как у того мужчины. У этого психа они были более светлые, но намёк на то, что они похожи, я всё же уловила. Разрез глаз, острые скулы, возможно, они даже братья. Мне показалось, что этот парень – новичок. Я наблюдала за солдатами отца всю свою жизнь, видела, как они идут вверх по иерархии, и могла отличить статус и подготовку. Возможно, он только что присоединился к ним, а возможно, я и ошиблась. Кто знает, какие на самом деле эти русские варвары. Возможно, они вербуют своих детей раньше, чем мы.
– Ты не у себя дома, сука, это Россия, и ты в нашем плену. Так что помалкивай, если хочешь жить.
Он
