работают, – похвалила мать. – Вовремя я за твое воспитание взялась. Теперь принеси добычу.
Пашка, схватив еще одно полено, пошел за тушкой.
– А ты не стой столбом, а то голуби гнездо в волосах совьют, – велела мне мать. Приняла из рук Пашки окровавленную птицу и положила на заборный столб. – Пускай пока полежит. Как вода закипит – меня позовете.
Вода закипела, Пашка позвал мать. Она пришла с кастрюлей и ножом. Брат волок следом таз.
– Клади куренка в таз, – командовала мне мать. – Теперь поливай кипятком. Павел, возьми за лапы эту падаль, только осторожно, не обожгись. Виталий, лучше лей, не жалей, не в пустыне. Теперь щипайте.
Мы начали отдирать мокрые скользкие перья.
– Шибче щипите, каторжники.
С грехом пополам ощипали птицу.
– Павел, опять бери за лапы, Виталик, возьми нож и вспори брюхо.
Я провел ножом по животу, из разреза хлынули петли кишок и что-то желто-зеленое, пошел резкий запах.
– Она не пропала? – заволновался поморщившийся Пашка.
– Нет, все нормально, это потрошки так пахнут.
– А их едят? – жадно спросил брат.
– Еще как, – она подмигнула. – Как пожарим с луком, так тебя за уши не оттащишь.
– А мы пожарим? – облизнулся Пашка.
– Конечно, – успокоила мать. – Виталий, теперь промой брюхо изнутри, внутренности пополоскай. Молодцы, – мать уложила птицу в кастрюлю. – Я пошла готовить, а вы рубите остальных, а потом заварите месиво свиньям. И перья под яблоней в саду заройте, это полезно для будущего урожая. Опять же, улики лишние скроет от глаз.
– А из головы можно что-нибудь приготовить? – смущенно улыбнулся Пашка.
– Что из нее можно приготовить, если она у тебя пустая? – удивилась мать. – Если только погремушку?
– Из куриной, – показал на запыленную голову брат.
– Возьми, юродивый, – проявив щедрость, разрешила мать, – я ее тебе сварю отдельно, заслужил.
Пашка раздулся от гордости, напомнив пьяного отца, тешащего свое мелочное самолюбие.
– Действуйте, неумеки.
Она ушла. Мы вытащили из сарая вторую курицу и сообща зарубили.
– Давай сначала этих ощиплем, – предложил я, – а потом еще зарубим.
– Давай.
– А что это вы тут делаете? – раздался незнакомый голос.
Мы подняли головы от тушки: над забором вырастала голова высокой девушки с пышными светлыми волосами.
– Курей потрошим… – ляпнул Пашка и поперхнулся от моего толчка локтем под дых.
– А вы кто? – настороженно спросил я. – Что вы тут делаете?
– Своя я, – улыбнулась девушка.
– В такую погоду свои дома сидят, – пытаясь ногой задвинуть таз с тушками за очаг, подальше от ее любопытных синих глаз, пробурчал я, –
