правда? Я заулыбалась, как только Жень позвонил?
Ну и что? Если мне с ним смешно? Когда смешно, девушки смеются. Иногда это значит лишь то, что действительно просто смешно. А Ромка хмурится. Не люблю, когда хмурятся. И я ему предложила:
– Ну, рассмеши меня! Я и тебе поулыбаюсь!
Мы прошли мимо восстановленного храма. Я вспомнила, что на стройке мои знакомые пацаны работали. И всякие байки рассказывали: про работничков-строителей, которые в купели себе… Ладно, не буду. Я такая романтичная. Не нравится мне, когда архитектурные памятники из чего попало восстанавливают и пластиком облагораживают. «Пластмассовый мир победил».5
Вот папа мой может очень много про наш город рассказать. Каждый раз, когда к нему друзья приезжают или коллеги иногородние по работе, он им всем экскурсии устраивает. Столько интересных фактов выдаёт. Я вот так не умею.
– Это Драма наша, в курсе, да? – я махнула рукой на театр. – Одно из самых красивых зданий в городе. А мы сейчас мимо музея идём. Тоже уже был? Ну да, ты же уже год здесь. Вроде как в Зауралье довольно известное место. Раньше, давно когда-то, это был торговый дом. А в подвале разгружались обозы с товаром. Лошади стояли. Склад был. Видишь решётки? – я осторожно наступила кедом, показывая. – Это окна, чтобы свет вниз проникал.
Проспект, по которому мы топаем, совсем недавно по-другому выглядел. Сейчас все привыкли, вроде даже и неплохо. А когда его только сдали, показалось, что тупо всё в асфальт закатано. Ни деревца, ни тенёчка. Убили всю атмосферу.
– Мне показывали город. Я же не вчера приехал.
– То есть я всё это зря рассказываю?
– Почему зря? Я внимательно слушаю. Про музей интересно было.
– Я была в музейных подвалах. Наверное, они позже появились. А вообще, плохо представляю целое подземелье под большим зданием. Как так всё построили, чтоб эта громадина вниз не рухнула…
Есть у меня знакомый парень. Отец у него или дед – градостроитель, не помню точно. Так он рассказывал, что город наш, ну не весь, отдельные старые здания, новые тоже, быстро под землю уходят. Что болото тут у нас, что ли…
– А это злачное место! – махнула в уходящий налево переулок. – Типа, модная молодежь города тусуется. Хотя, там бар с винишком приличный есть. Кофейня, много чего…
– Зайти хочешь?
– Нет, пошли дальше. Здесь много всяких местечек забавных. Но я лучше пройдусь. Кстати, мы недавно аллею влюблённых прошли. У вас в Алма-Ате есть аллея влюблённых?
Он не успел ответить, я перебила.
– Расскажи мне про свой город. А то я вообще ничего не знаю. Правда, что там черепах много?
– Черепах?
– У нас в школе девочка была, Галка. Она на лето к тете в Алма-Ату ездила. И всегда рассказывала, что в этом городе очень много пространства: больше, чем у нас. Площади большие, улицы широкие. И прямо на улицах черепахи ползают. Я ребёнком как-то всё это себе живо представляла. А ещё я черепаху очень хотела. И мне казалось, что ваш Алматы – это какой-то рай на земле.
– Неожиданно.
– Так что
«Пластмассовый мир победил» – песня Егора Летова
