если туда, то на разъезде, сразу перед виадуком, будет тюрьма. А если по остановкам, то почти подряд: завод, тюрьма и кладбище.
– Больница ещё должна быть.
– Даже если есть, там смысла нет останавливаться. А! Дурка там есть!
Прекрасно, Леська, давай, объясняй, откуда ты это знаешь.
– Знакомый у меня туда попал, по глупости. Сессию не смог закрыть. Решил, что справка из дурки – неплохая идея.
Я же сама справку брала для той же автошколы! Могла и так объяснить, не рассказывая про этого мальчика! Ромка рассмеялся. Пошутил даже как-то грубо. Действительно, идея, в общем-то, дурацкая. Нормальному человеку в голову не придёт.
А парню тому на самом деле тяжко пришлось, весь он был какой-то раненый, сломанный. С мамой его случайно познакомились, когда к нему в психушку шли обе, и я у неё дорогу спросила. Она эту дорогу уже хорошо знала. А, вообще, прикольный пацан, математик недоучившийся. Он такой был тогда, как сироп от кашля. Интересно, поймёт кто-нибудь?
– Ещё я иногда думаю, вот у нас тут чувак один в остроге сидел, и теперь его именем университеты и музеи называют. Может, правильнее было бы тюрьмы называть?
– Так ведь человека должны помнить по делам его. Будь он тюремщиком, была бы в этом логика.
Мы дошли до Ромкиного дома. Ну то есть не то чтобы дошли. Я примерно представляла, что Рома недалеко отсюда должен жить.
– Хорошо прошлись. Мне понравилось.
Понравилось, не то слово! Расставаться не хотелось! Я уже знала, что Рома приехал в наш город учиться целенаправленно к одному человеку. Но кандидатскую защищать не стал. Теперь он хочет попасть к другому чуваку, который в Москве обитает. Рома своей научной работой серьёзно увлечён. Горит весь. Я думала, он из-за гражданства к нам сюда, потому что мы ближе. Может, и из-за этого тоже. Одна моя подруга так поступила. Ромка скоро улетит, через неделю, кажется. Или раньше. Я расстроилась, в точные даты не вслушивалась. Это всегда немного грустно: ты знакомишься с человеком, а он улетает. Значит, одна ночь.
– Олеся, ты уезжаешь?
Откуда он знает? Я ещё не говорила. Мы с родителями едем на Алтай на две недели. Завтра, в пять вечера, поезд. Сначала до Бийска, потом ещё на автобусе до какой-то деревни на Катуни.
– Да, уезжаю.
– Вечер тёплый сегодня. Но поздно уже, да? Почти час ночи.
А, он в этом смысле? Что мне уже домой пора? Расставаться не хочется. Мы же, может, больше не увидимся.
Ну нет, не люблю я нагонять драматизму. Подруга, которую я вспомнила, она же у меня тоже сейчас в Москве. Раз в год встречаемся. То я к ней, то она ко мне. Дороговато, но поезда, самолёты, мир стал доступнее. Зум, ватсап, социальные сети. Знакомых, бывших друзей всё больше. «Как жизнь?», «Всё там же?», «Учишься?», раз в год поздравления с восьмым марта. Общаться можно.
Но всё равно получается, что сейчас есть только одна ночь.
– Не то чтобы поздно. Я закрыла сессию. Сегодня имею право покутить. Просто… – я огляделась. – Мы уже прошли все кино-рестораны-бары,
