частями тел. Подобный довод не имел смысла, ведь если в холодильнике одиннадцать человек моложе пожилого Хардвика, то зачем выбирать самое старое тело? Тут девушке подумалось, а вдруг все дело в слове выбор? Осознавая весь риск, она произнесла:
– Харри Хардвик был слишком стар, чтобы его части тела могли представлять значительную ценность. Может, тот, кто похитил тело, искал конкретно Хардвика?
Флайт уставилась на Кэсси.
– Почему ж вы так говорите?
Кэсси Рэйвен вернулась к двери и заметила:
– Вот здесь единственный вход, и первая дверь, к которой вы подходите, открывается на ящики с первого по четвертый.
Девушка начала перемещаться по ряду холодильных дверей, вдоль левой стены комнаты.
– Воры не обращают на это внимания. И дальше… И дальше… – в четырех-пяти метрах от двери Кэсси указала на инициалы на последней дверце холодильника. – Они выбирают ящик с надписью «Х. А. Х.»
– Продолжайте, – произнесла Флайт с непроницаемым выражением лица. Она следила за каждым движением Кэсси.
– Возможно, преступники специально искали Харольда Альберта Хардвика.
– Что ж… Тогда почему вы так уверены, что кто-то будет нападать на безобидного старика?
– Даже не знаю, – пожала плечами Кэсси. – Может быть, это месть?
– Месть? – безупречные брови Флайт выразили недоверие.
– Почему бы и нет? Разве какие-то зоозащитники не выкопали тело старой леди в качестве расплаты за то, что ее семья разводила морских свинок для лабораторных анализов?
Кэсси поняла, как глупо прозвучали ее слова. Пожилой и немощный вдовец, всю жизнь проработавший в инженерном отделе Лондонского метрополитена, казался маловероятным претендентом на кровожадную месть.
– Буду иметь это в виду, – сухо заметила Флайт. – Вообще-то сейчас я не спешу делать выводы о мотиве, связан он с морской свинкой или нет.
Монотонное произношение Флайт и ее высокомерная улыбка заставили Кэсси задаться вопросом, как она могла, даже мимолетно, счесть женщину-полицейского горячей. Тут Кэсси Рэйвен скрестила руки на груди:
– Тогда скажите мне, зачем кому-то понадобилось красть тело восьмидесятиоднолетнего диабетика со стенокардией?
Флайт возмущенно дернулась. Женщина своим поведением напомнила Кэсси, каким бывал Макавити, когда был раздражен.
– Еще рано говорить об этом, – отрезала Флайт. – Просто есть люди, питающие нездоровый интерес к смерти и мертвым телам.
«Люди вроде тебя, – казалось, говорил ее затуманенный взгляд, – с пирсингом и странной прической».
– Что ж, рада слышать, что вы не меняете своего мнения, – Кэсси и не думала скрывать акцент.
На бледных щеках Флайт появились два розовых пятна. Она развернулась, чтобы уйти, но когда они вышли из хранилища, Кэсси поймала взгляд, брошенный через плечо; взгляд, похоже, оценивающий расстояние
