хочешь, можешь называть это «качественная практика». Ты не можешь поддерживать профессиональную дистанцию, работая с теми, кого знаешь лично.
– Дуг, я справлюсь. Честное слово, – Кэсси вложила в голос бойкость, будто она ничего не чувствовала.
Начальник на секунду взглянул на нее:
– Говоришь, эта женщина была твоей учительницей?
– Она обучала меня естественным наукам на вечерних курсах, – Кэсси Рэйвен произнесла это так, словно в ее словах не было ничего особенного.
Тут ее посетило внезапное воспоминание. Неистово-умный взгляд серо-зеленых глаз миссис Э., ее орлиный нос и валлийский акцент с вопросительной интонацией, когда женщина склонилась над рассеченным мозгом свиньи: «Кассандра, помнишь, как это называется?» Кэсси ответила: «Думаю, мозолистое тело?» Девушка испытала тогда удовлетворение, получив одобрительную улыбку своей преподавательницы.
Теперь Кэсси никогда уже больше не получит одобрения миссис Эдвардс.
– Послушай, Дуг, было бы неправильно, если бы ею занимался Карл.
– Вызвать заместителей?
– Не хочу никаких незнакомцев. Я просто обязана присмотреть за ней сама.
Едва заметное ослабление мышц вокруг глаз Дуга просигналило Кэсси о его готовности сдаться.
– Хорошо…Тогда все в порядке. Если на каком-то этапе ты передумаешь, дай знать.
Вернувшись в комнату для вскрытия, Кэсси заметила, что Карл выключил радио. Безусловно, из уважения к ее чувствам.
– Включи музыку, Карл. Давай создадим нормальную обстановку.
Кэсси Рэйвен глубоко вздохнула и взяла отчет о смерти миссис Эдвардс. Очевидно, она умерла внезапно дома, принимая ванну. Поскольку Джеральдина Эдвардс жила одна, ее тело только на следующий день нашла уборщица. Полицейские исключили любые подозрительные обстоятельства, требующие судебно-медицинского вскрытия. Однако, как при любой необъяснимой смерти, закон по-прежнему требовал стандартного вскрытия.
В информационной записке в папке миссис Джеральдины Эдвардс говорилось, что та была вдовой. Кэсси смутно помнила это обстоятельство. Единственный сын Джеральдины, Оуэн, должен был в ближайшие день-два приехать из Рила в Северном Уэльсе, чтобы взглянуть на тело. За все время общения с миссис Э. Кэсси смогла припомнить только одно ее упоминание о сыне: речь тогда шла об исключительном фрагменте личной истории, изложенном так, что сама манера запрещала дальнейшие расспросы. Девушка начала осторожно извлекать миссис Э. из мешка.
– Я уже и забыла, что тебя зовут Джеральдина, – пробормотала она. – Прекрасное имя, но ты всегда была немного «темной лошадкой».
Кэсси Рэйвен восстановила в памяти случайную встречу с миссис Э. в супермаркете, пытаясь выявить нехорошие признаки – например, опущенное веко или шаткую походку, но ничего такого не вспомнила. Женщина, возможно, выглядела немного озабоченной,
