лишения», – надеялся про себя неутомимый преследователь удачи. Но и в жаркой стране приём оказался холодным. Оставшиеся за душой средства таяли быстрее, чем апрельский снег на солнечном пригорке и, чтобы душа не осталась бесстыдно голой, глава семьи принялся спешно искать хоть какую-нибудь работёнку. Наконец, фортуна позволила потрогать себя. В общем, Николая взяли матросом на какое-то допотопное корыто времён сотворения Ноева ковчега. Да и команда своим составом вполне напоминала подопечных библейского праведника, ибо и здесь, как говорится, было каждой твари по паре. Экипаж был жутко интернациональным: африканцы, арабы, латиносы, русские, индусы… Не ясно, как только всем этим разношерстным содружеством внимались команды, исходящие от капитана-аргентинца. Поистине, вспомнишь тут строительство пресловутого вавилонского объекта.
Однако, Атлантика изрядно потрепала ветхую посудину, и она с трудом добралась до берега. Зелёный от не проходящих приступов морской болезни, Николай облегчённо ступил на твердь новоявленного отечества. Теперь он точно знал, что не рождён для морской стихии. Компенсацией потерпевшему бедняге за причинённые лишения должно стать заслуженное вознаграждение. И он получил его. Может быть не в таком количестве, как хотелось бы, но всё же…
Осязание приличной пачки банкнот в собственном кармане придавало реальной уверенности и пробуждало угасшее было пламя надежд. Но жизнь полна неожиданностей. И, как поучал великий Дарвин, в биологической природе живых существ постоянно присутствует борьба видов за завоевание жизненного пространства, иными словами, сильный пожирает слабого.
Так вот, в морской гавани орудовала свирепая банда местных рэкетиров, в нежные объятия которых наш герой не преминул угодить прямо при выходе за территорию порта. Православный рок настигал свою паству и за дальними морями-океанами. Вернулся бедняга к своей благоверной Галине весьма солоно нахлебавшись, без гроша в кармане, да ещё с побитой физиономией. Пришлось, как всегда, смириться с непредвиденной утратой.
В общей сложности около двух лет погоремыкали Кочерыжкины в Аргентине, перебиваясь случайными заработками, пока окончательно поняли, что ловить им здесь нечего. Средств никаких не скопили, а то, что привезли с собой, растранжирили и стала реальной угроза уличной жизни. А они знали много своих соотечественников, ночующих в парках на скамейках либо в картонных коробках. Это были опустившиеся, грязные, с потухшими взорами мрачные личности, живущие подаянием и роющиеся среди отбросов в поисках куска насущного в смердящих помойках. Всегда страшно быть стиснутыми клешнями лихой безысходности. Во всяком случае, Николай был из таких, кто живьём не сдаётся. С некоторых пор был он наслышан о том, что через горный хребет, в соседней Чили, жизнь совершенно иная нежели в треклятой Аргентине. Вот туда и навострил лыжи наш неудачливый, но упорный авантюрист.
В новой стране на первых порах фортуна его
