дело? – строго спросила Нянька.
– В Его Величестве!
– Опять Ноллик? Сунул нос под все крышки, да?
– Не то слово! И в ларь с мукой заглянул, и в мешки с сахаром, и в солонки, и в перечницы, и в банки с вареньем, и в кадки с маслом, и в самую печку чуть не залез. И всё ему не по нраву, хотя моя кухня в идеальном порядке. Хватит, через месяц ноги моей здесь не будет!
Следующей жалобщицей оказалась придворная молочница Мегги.
– Госпожа Нянюшка! Госпожа Нянюшка! – вопила она.
– Ну а у тебя что за несчастье?
– Король наш моё несчастье!
– И у тебя в коровнике, видать, похозяйничал?
– Похозяйничал! Да он свежее молоко со старым смешал, крынки со сливками опрокинул, бочонки с маслом вдребезги разнёс, сыры перемял, а сыворотку залил обратно в творог. Я этого больше не потерплю! Ноги моей здесь через месяц не будет!
Хлопанье и топанье внизу стали воистину оглушительны. И в бельевую кладовку вошёл садовник Джек. Вошёл молча и остановился молча, говорить он был не горазд. Нянюшка нетерпеливо окликнула:
– Ну, выкладывай!
– Колокольчики, – произнёс садовник.
– Какие колокольчики?
– Сказал же, колокольчики.
– Ну я и слышу – колокольчики. Дальше-то что?
– Вот и правильно, – согласился садовник. – Я говорю «колокольчики», и вы слышите – «колокольчики». И эти самые колокольчики мне надлежит выращивать на моих клумбах отныне и до скончания века.
– Кто это сказал?
– Нолличек.
– Его Величество? – чопорно переспросила Нянька.
– Нолличек, – упрямо повторил садовник.
– Изволь говорить о Его Величестве поуважительней.
– Вы же зовёте его Нолличек, – возразил садовник.
– Я его Нянька. Я его в корыте купала!
– В корыте не в корыте, – встрял вдруг дворецкий, – но я не потерплю, чтобы трогали мои вина!
– Нечего лазить в мои кастрюльки! – подхватила кухарка.
– Нечего портить мои сливки! – подала голос молочница.
– Нечего проверять мои грядки! – в запале сказал садовник.
И все они закричали слаженным хором:
– Ноги моей тут через месяц не будет.
– Вот и отлично! Все через месяц получат расчёт! – прогремел голос с порога. В дверях стоял багровый от гнева Нолличек. Он по очереди тыкал пальцем в дворецкого, кухарку, молочницу и садовника и орал: – Не твои вина! Не твои кастрюльки! Не твои сливки! Не твои грядки! Всё моё!!! Что хочу, то и делаю! Мои вина! Мои кастрюльки! Мои сливки! Мои грядки! – Король топал ножками, как разбушевавшийся трёхлетний ребёнок.
– А ну-ка прекрати! – крикнула Нянюшка с верхней ступеньки лестницы. – Прекрати сию минуту! А не то слезу и наподдам как следует!
Нолличек тут же примолк и надулся. Так и стоял, обиженно почёсывая правой ногой о левую.
– Отправляйся
