очень вежлив, таким его воспитали родители, вот только ситуацию это не спасает. Папа первым приходит в себя и пожимает руку Чейза, затем мама выходит из оцепенения и приветствует его.
С тех пор как я уехала из дома и поступила в колледж, я не знакомила их со своими новыми друзьями. Ни с бывшим парнем, ни с другими людьми, с которыми я общалась в Сан-Диего, так что это неизведанная территория для всех нас. И если я правильно понимаю выражение лиц моих родителей, они уже сформировали свое мнение о Чейзе. Не важно, как хорошо он воспитан, все, что они видят – это темно-фиолетовый синяк под глазом и ссадины на костяшках пальцев. И они сразу сбрасывают его со счетов. Они даже не спрашивают, кто он, и я не нахожу в себе смелости, чтобы объяснить им, что это тот человек, который буквально спас меня и оставался рядом все это время. Тем, кто был со мной в самый темный момент моей жизни, удерживая на плаву, когда я уже не справлялась.
Между нами повисает молчание, что делает всю эту ситуацию еще более нелепой. Особенно когда все они выжидающе пялятся на меня, словно я знаю, что делать.
– Может, нам стоит… – нерешительно начинаю я, потому как замечаю, что мы по-прежнему стоим посреди закусочной и на нас пялятся посетители. Не только Бет, но и все гости. Даже мистер Керридж отрывает глаза от своей газеты и хмуро смотрит на нас.
– Может, нам стоит подняться наверх, – эти слова адресованы моим родителям, хотя я хотела бы, чтобы Чейз остался рядом со мной. Но я уверена, что это усложнит ситуацию. С натянутой улыбкой я поворачиваюсь к нему:
– Спасибо. За сегодняшний день и за то, что привез обратно.
Он медлит. Его взгляд на мгновение задерживается на моих родителях, которые, несомненно, наблюдают за нами, затем он медленно кивает и обхватывает мое лицо руками. Больше всего на свете мне хотелось бы закрыть глаза и поддаться этому прикосновению. Вместо этого я делаю глубокий вдох, чтобы подготовиться к тому, что последует.
– Ты справишься? – тихо спрашивает он. Так тихо, что родители не слышат ни его, ни мой ответ. Я знаю, что Чейз делает. Он предлагает мне выход. Возможность сбежать. И как бы мне ни хотелось ухватиться за него – если я не поговорю с родителями сейчас, то никогда этого не сделаю. Иначе я всегда буду бояться их. Кроме того, Чейз круглосуточно был со мной в течение последних нескольких дней. Он никогда не признается в этом, но я уверена, что ему нужен перерыв – от меня и… всех вокруг. Поэтому в ответ на его вопрос я просто киваю.
– Если что-нибудь случится, если ты захочешь уйти, позвони мне, хорошо? Я тут же приеду.
Понятия не имею, чем я заслужила такое счастье, чем заслужила такого парня, как Чейз. Он должен быть зол на меня. Обижен. Разочарован. Может быть, все так и есть, но в данный момент он ставит мои потребности выше своих. Да, звучит похоже на Чейза, которого я знаю. Одна часть меня хочет броситься ему на шею, а другая – еле сдерживается, чтобы не затрясти его, пока он наконец не подумает о себе, о своих желаниях. Но кафе не подходящее место для подобной сцены.
Поэтому
